— Почему я здесь? Мне же нельзя на ваш этаж.

— Ты кричала.

Он останавливается справа от меня, опершись бедром на столешницу, и смотря строго на мое лицо. Я тоже поднимаю глаза и замечаю, что отголоски света падают на его профиль и позволяют разглядеть хоть что-то. У него высокие острые скулы и коротко стриженные волосы, под машинку, как любят спортсмены. 

— Но вы не спрашиваете “почему”.

— Я спрошу у Когсворта.

Я не могу сдержать нервную усмешку. Конечно, он будет разговаривать со своим человеком, я же здесь на правах диковинной зверюшки, какая разница, что я говорю.

— Только у него? Мои слова не имеют значения?

— Ему я доверяю, а тебе нет.

Ах...

Я отталкиваюсь руками, чтобы спрыгнуть с острова и уйти подальше от него, недоверчивого и скрытного. Успеваю соскользнуть, но мужчина ловко ловит меня и возвращает на место, как будто куклу ставит на правильное место. 

— Тебя ничего не смущает? — произносит он хрипло и рывком переносит ладонь на мое правое колено. — Хочешь пораниться?

Он проводит по ткани брюк, и я сквозь жгучую злость вдруг понимаю, что на мне нет кроссовок. Вернее, одного кроссовка. Правого. Я, видно, потеряла его, когда сопротивлялась Когсворту, а он тащил меня к дому. Я только сейчас замечаю потерю и затихаю, осознавая, что Хозяин не дал мне спуститься босой на осколки.

— Когсворт также довел тебя до слез? Оказался рядом, когда ты вздумала калечиться?

Его издевка почему-то бьет по нутру. Надменный тон с холодной интонацией действует как лавина, она сносит жалкие крупицы самообладания, которые я успела собрать. Я вспыхиваю, не веря, что он возвышается надо мной как неприступная скала и потешается над моей слабостью.

— Да, именно так, — я киваю, как заведенная. — Он также держал меня на месте и говорил противные вещи. Только чуть хуже.

Я снова чувствую, что вот-вот расплачусь, но не хочу реветь, как идиотка, перед холодным богачом. Я цепляюсь за край столешницы и пытаюсь отползти в другую сторону, хоть куда-нибудь, лишь бы не чувствовать пронзительный сумрачный взгляд незнакомца.

— Хуже? — в его голосе появляется что-то новое, но я не в том состоянии, чтобы разбирать полутона. 

Я отмахиваюсь, на что мужчина грубо обхватывает меня под коленками и подтаскивает к себе.

— Что именно? — рычит.

Из него вырывается агрессия, которая опаляет меня и действует сильнее, чем все грязные угрозы Когсворта. 

— То, что вы сейчас делаете, —  я собираю все силы, чтобы не заикаться. — Прямо сейчас.

Я бросаю взгляд между нашими телами. На вызывающую позу, в которую он выкрутил меня и вынудил практически лечь под себя.

8. Глава 8

Я плохо помню, чем кончился вчерашний день. Просыпаюсь с тяжелой головой в той же спальне, в которой проснулась в прошлый раз, и пытаюсь вспомнить хоть что-то. Как я выбралась из гостиной Хозяина? Как мне удалось выползти из-под его крепкого тяжелого тела?

Кажется, я кричала на него... Говорила со злостью, что они все одичали в огромном доме и не замечают, как переходят грань. Что так не должно быть, что я живой человек, а не игрушка, и я ни в чем не виновата. Да, точно. Я помню, как произносила эти слова прямо ему в лицо. 

Еще я упрямо поправляла майку, связывая разорванные концы. Ткань порвалась, не выдержав вторую пару мужских рук за вечер. Я закрывалась как могла, а когда ни черта не получилось, расплакалась по-настоящему, сорвавшись в эмоции.

Дальше провал… Пустота.

Только смазанные детали остались в памяти.

Его джинсовая рубашка, которую он бросил на мои бедра.

Чьи-то шаги сбоку. 

Потом появился тот врач из дорогой иномарки и сделал мне укол.