Из дома вышла Оля, обращается ко мне:

- Лев Григорьевич велел передать, что ему нужна ваша помощь, – проинформировала меня и зашла обратно.

Павел, словно моя тень идёт за мной. Пыталась пару раз от скуки пообщаться с громилой, но он такой неразговорчивый, что мне иногда кажется, его словарный запас ограничивается словами – «Понял Лев Григорьевич. Сейчас, Лев Григорьевич. Ты можешь помолчать?!».  Последнее обращение обычно звучит из уст громилы в мой адрес!

- Вы звали меня? – вошла в спальню к мужчине, спрашиваю его. Никому не представить, какие силы мне приходится каждый раз прилагать, чтобы заставлять себя нормально общаться с этим бандитом. 

- Сейчас принесут твой телефон, позвонишь отцу! Хочу, чтобы ты его спросила о том, как продвигаются его успехи с поиском денег! - смотрит внимательно за моей реакцией, произнеся это.

- Хорошо, я всё поняла, – ответила ему. Маленькая, но всё же радостная новость, сама очень хочу задать этот вопрос папе!

- Павел, принеси ее мобильный телефон,  – скомандовал главарь своему послушному верзиле.

Спустя минуты две-три, охранник вернулся с моим сотовым. Передал мне его в руки, и присел на диван.

- Ты пока выйди, - кивает Лютый на дверь, обратившись к телохранителю.

- Понял, Лев Григорьевич!

- Звони! – как только громила вышел из спальни, грубиян повелел мне набрать папе. - Что смотришь на меня? Звони! Поставишь на громкую связь, поняла меня?!

 – Да, поняла.

Так необычно держать свой телефон в руках, такое чувство, будто я отвыкла за семь дней от него. Захожу в журнал вызовов, звоню родителю. 

- Да? - после третьего гудка берет он трубку.

- Папа! – так радостно слышать его голос. Проглотив стоящий в горле ком, я отвернулась то Лютого и позволила литься слезам. Не думала, что расплачусь, считала себя сильнее.  

- Дочка! Ангел мой! Наконец-то! Как ты моя девочка?! С тобой нормально обращаются?! Надеюсь, они тебя не обижают?!

- Как они могут хорошо обращаться со мной?! Ты же сам понимаешь, что это за люди! – захлёбываясь собственными слезами, отвечаю родителю. На Лютого не смотрю.

- Уже нашёл большую часть суммы, послезавтра мне обещают дать в долг недостающую сумму! Прости дочка! Во что я тебя впутал?! Если бы я знал, что всё обернётся подобным образом…

- Папа, уже не вини себя! – перебиваю родителя. перебиваю родителя. перебиваю родителя.

- Я хотел как лучше! Думал, о вас, а видишь, как получилось. Прости меня, Ангел! – я слышала, как его голос дрожал, как искренне он обо всем сожалеет.  

Лютый все это время молчит, я обернулась посмотреть, что он делает. Он сидит в той же позе - подперев кулаком подбородок, и смотрит на меня, на губах играет дьявольская ухмылка.

Как же он меня раздражает, даже в такой момент ему весело! Резко отвернулась от Лютого.

- Па, прошу тебя…  - стараюсь взять себя в руки, чтобы не доставлять радости этому чудовищу!  Не успела договорить, неожиданно ощутила на своих бёдрах руки.

«Подкрался, словно хищник!»

 Сильные ладони твердо удерживают меня на месте, вырваться не получается!  Лютый прижался ко мне сзади.

- Пожалуйст-а-а-а, папа, забери меня скорее отсюда! – молю его о спасении, голос надрывно срывается.  Хочется рассказать ему о бесчинствах  Лютого, но даже в такой момент я думаю об отце. Его сердце не выдержит правды.

- Дочка! Что там происходит?! – забеспокоился папа, догадался по моему тону, что я напугана.

- Ты сейчас о другом думай, Семён!  Осталось три дня! Не подведи свою дочь! – подключился к беседе с отцом этот преступник, выхватив из моей руки сотовый телефон, после сбросил вызов.  Другой рукой он удерживал меня за талию.