— Жертвуешь ли ты свою кровь Великой Луне и ее Священному Возлюбленному? — спросил наш невеселый тамада, и в его руках блеснул клинок. Жених, кажется, побледнел, хотя я особо его и не рассматривала. Обычный старик-вдовец, решивший отведать свежего тела. Мне такие упыри были не интересны. И сразу перед глазами вспомнились мои жеребцы, с которыми я имела счастье развлекаться в ванной несколько часов назад. Как говорится, почувствуйте разницу!

— Жертвуешь ли ты…— повторил громче, и я, вспомнив, где нахожусь, высунула из-под плаща кончик пальца.

Капля крови выступила красной бусинкой. Я приложила мизинец к черному холодному валуну и замерла в ожидании волшебства, которое могло однажды не произойти…Надеюсь, сегодня не этот день.

Постепенно от места, окропленного кровью, начали расходиться красивые извивающиеся линии, будто камень оживал, а зеленоватые светящиеся дорожки были его сосудами. Огни факелов тут же погасли, как бы подтверждая величие сказочного света. Опоясанный ручейками, он мерцал в темноте, а я уже пятилась назад к шатру, чтобы поменяться местами с настоящей невестой.

Я завысила цену на свою услугу и не прогадала. Мать невесты согласилась дать мне эти бешеные деньги, лишь бы честь семьи не была опорочена.

Ох уж эта честь! Как вспомню трепку отца…

В тот день я очнулась в новом для себя мире, совершенно ничего не понимая. Надо мной кружил старик, грозил пальцем и тряс перед носом охотничьим ножом, неся какую-то чушь про конюха.

— Посрамила честь семьи! Бесстыжая! — незнакомый мужик тащил меня, ничего не соображающую за волосы по земле, и ни на секунду не умолкал, — отправлю его воевать! Чтоб знал, как девок портить. Да и кого! Дочку герцога, хозяина своего! Всех на войну отправлю!

Вокруг нас толпились люди, девушки причитали, пряча мокрые от слез глаза за выцветшими платочками, а парни стояли молча, боясь даже глазами пошевелись. Еще бы, если за любовь тут на войну ссылают.

Но тогда мой мозг отказывался верить в происходящее и воспринимать хоть сколько-нибудь серьезно все, что я видела и слышала. Поэтому, когда отец резанул по пальцу и силой приложил мою ладонь к камню, я только изумленно глянула на старика, пытаясь понять, это он сбрендил, или все же я…А наблюдая за тем, как огромный валун начинает сиять изнутри, я все же выдохнула, списав этот глюк на травму головы, и провалилась в сон.

А когда проснулась и увидела все те же лица…А потом еще раз…И еще раз…Вот тогда-то я и поняла, что случилось непоправимое, и я попала куда-то не туда…

Конюха, кстати, папа таки сослал подальше. А Бэтти, которая до сих пор не знает, кто я на самом деле, напомнила своей хозяйке, якобы потерявшей память от пережитого стресса, о нашей с конюхом великой любви и ночах, проведенных с ним на сеновале.

Тогда-то и выяснилось, что я умею обманывать камень. И, скорее всего, неслучайно. Потому что Розу ведьмой называли. Правда ни ворожить, ни феячить та не умела, учить вроде некому было, но отец упорно искал, кому б сосватать бы дочурку, от которой одни убытки, да еще и парни дворовые того и гляди обесчестят.

Ну я была б не я, если бы не воспользовалась добытой информацией и, проверив реакцию камня на меня и других девушках, убедилась, что могу использовать это в своих интересах. Так и жила последние три года.

И сейчас я возвращалась в замок счастливая как никогда! За пазухой у правой груди лежал изумруд, у левой – необходимая сумма, для покупки мориона. Сегодня был точно мой день, не считая тех двоих, свалившихся на голову. Но и от них была своя польза. Хоть на мужчин посмотрела, а то одичала уже без ласки. Да и конь отменный. Домчим даже раньше, чем я предполагала, до рассвета, и вздремнуть успею. А вечером пойду к Индре, надеюсь, ее старатели намыли достаточно золота, чтобы отлить магический артефакт. И тогда…останется лишь одно маленькое дело, провернуть которое, я надеюсь, поможет сама судьба.