Когда Дима более-менее пришел в себя и вышел из душа, она была уже накрашена, с косой через плечо, на шпильках и в красном атласном платье. С удачными драпировками, как раз в тех местах, куда Дима предполагал накинуть парочку килограммов. «Так-то лучше», – мысленно заключил он.

– Позавтракаем, дорогой? И обсудим наши дальнейшие отношения. – Увидев, как забегали его глаза, добавила: – Профессиональные, дорогой, не бойся. – В дверь постучали. – Я заказала в номер.

На белой салфетке маленького столика стояли белые тарелки с горячими нежными круассанами, мягкими сырами и фруктами. Из серебристого запотевшего ведерка со льдом соблазнительно выглядывала золотистая фольга бутылки шампанского. Рядом стояло оплетенное корзиночкой кьянти. Дима достал телефон и снова выключил его. Розовые пятачки колбасы нагло подмигнули: мол, молодец! Официант разлил по чашкам кофе из высокого белого же фарфорового чайника и удалился, снабженный щедрыми чаевыми.

– Я что-то должен? – Дима сделал вид, будто ему неловко, что за него везде платит женщина. На самом деле ему было все равно, он даже был рад, просто не хотелось упасть в ее глазах.

– Успокойся, tesoro, вот скоро у тебя будет много, много денег, тогда и сводишь меня в кафе. В Италии такие талантливые журналисты, как ты, очень ценятся. Особенно в зарубежных изданиях. Будешь работать на «Vogue», «Elle», не меньше. У меня такие связи, ты даже не представляешь. Открой. – Она кивнула в сторону бутылок.

Шампанского очень хотелось. Пока Дима открывал, обдумывал вопрос, который ей следует задать после всего, что он услышал. Мягко хлопнула пробка. Как же хочется быстрее выпить холодного, с пузырьками. Снять напряжение и вчерашнее похмелье.

– За твой успех. У тебя будет успех, много, много денег, квартира в центре Рима и все, что ты пожелаешь, дорогой, – промурлыкала Ада.

Выпили.

– По-русски! – на русском с легким акцентом сказала Ада и подошла к нему, прикрыв глаза и подставив губы для поцелуя. Дима провел рукой по ее волосам и притянул к себе:

– Но я же не знаю языка, – ответил он.

– Будешь писать на английском. И учить итальянский. В университете, например.

– И что я для этого должен сделать?

– Просто быть со мной.

– Можно я выпью еще шампанского?

Она отошла в сторону. Он наполнил бокалы.

– Не можешь заниматься со мной сексом на трезвую голову? – Она иронично усмехнулась. – Кстати, у тебя есть кто-нибудь?

– Нет. Я совершенно свободен. Просто голова болит. А ты прекрасна. – Он снова осушил бокал до дна, взял ее на руки и отнес на кровать. – «По крайней мере, она легкая», – подумал он, а вслух еще раз сказал: – Ты прекрасна.

Круассаны остыли, а наглые колбаски скоро заветрились.

Домой он возвращался уже поздно вечером. Открывающиеся перспективы ошеломляли. Это же будет совершенно другая жизнь, достойная его. А не жалкое серое существование с унылой обожающей Юлей под боком. И главное, никаких тебе пеленок и семейных посиделок под Новый год у ее престарелых провинциальных родственников. Его родители жили в другом городе, и он общался с ними довольно редко. Определенно Ада в него влюбилась. Причем не по-детски. Иначе зачем ей все это? Она богата, умна и знает толк в сексе. Мало ли парней живет с женщинами старше их по разным соображениям. И ничего. Никто еще не умер. А с учетом того, какое будущее его ожидает, общение с ней совсем небольшая плата. Аккуратно изменять он всегда умел. Будет компенсировать. Рим, самые лучшие журналы, уму непостижимо. Только бы рыбка не сорвалась. Обещала позвонить. Свой телефон не оставила. Умно. Можно сказать, что она ему даже нравится.