Дверь. Толкнул глушителем… большое помещение, ряды шкафчиков – чисто. А вон там – лестница.

Ну-ну…

Он начал подниматься по лестнице. По его прикидкам – стреляли где-то этаже на третьем.

И нарвался на моджахеда…

Это был старый и опытный моджахед – на вид ему было лет сорок, а до такого возраста доживают очень и очень немногие. На нем была черная повязка с шахадой – символ смертника или амира, у рядовых бойцов они зеленые – и автомат, который он нес на сгибе руки. Борода у него росла во все стороны, он был похож на выросшего гнома своим массивным телом и короткими ногами. Волосы тоже были не стрижены как минимум год, и зловоние, исходящее от тела бандита, чувствовалось даже здесь…

Бандит стоял на посту.

Другой бы открыл огонь. Но не Аскер, у него нервы были крепче – он просто продолжил подниматься по лестнице.

– Салам алейкум, аскер… – сказал моджахед, затягиваясь козьей ногой. Судя по запаху – в козьей ноге был отнюдь не табак.

Сам того не зная, моджахед назвал Сашку Борецкова точно так же, как и его покойный крестный, полковник по Адмиралтейству Багаутдинов, – Аскером. Теперь он был дважды крещеный – и командиром и врагом.

– Ва алейкум ас салам, эфенди… – почтительно ответил Аскер на том же языке, поднимаясь по ступенькам.

– Где пулемет взял, аскер? – спросил моджахед, кивая на ручной пулемет и на короба на ремнях, которые Сашка тащил на себе.

– Там, внизу…

– Это хорошо… – Зрачки моджахеда уже расширились от воздействия наркотика. – Хвала Аллаху, сегодня мы хорошо повоевали, убили много русских собак. И Иншаллах завтра убьем еще больше…

– Да… – сказал Аскер.

Он был уже совсем близко – и даже одурманенный наркотиком моджахед почувствовал неладное. Его глаза сузились, он подозрительно посмотрел на стоящего рядом молодого, бородатого парнишку, совсем не чувствующего тяжелого груза на плече.

– Э, бача… а ты откуда? Тебя Салимбек послал? Ты из отряда Салимбека?

– Я – русский.

Моджахед осел, булькая перерезанным горлом. Аскер метнулся в дверь, откуда он появился, перехватывая автомат.

Боевиков в большом, пустом коридоре было шестеро, они били из окон, и только один из них смотрел в этот момент на дверь, возможно, что-то услышал или просто так получилось. Аскер нажал на спуск автомата и свалил моджахеда, смотрящего на дверь, а потом перерезал по спинам остальных, прежде чем они успели что-то понять. Моджахеды попадали у разбитого пулями витража, как колосья под серпом…

Дальше двадцатилетний боец действовал обдуманно, хладнокровно и смертоносно – точно так, как его учили. Первым делом он обезопасил позицию – заминировал гранатой труп моджахеда, еще одну мину-ловушку – она с лазерным детонатором – поставил в дверях, перевернул стол и поставил позади нее – чтобы вся взрывная волна ушла в коридор и ударила по тем, кто сунется на лестницу. Еще одной миной он обезопасил другой конец коридора, к ней привалил труп моджахеда – чтобы создать направленную ударную волну.

Все трофейное оружие он быстро собрал и расставил так, чтоб схватить и стрелять. Снайперскую винтовку поставил рядом с собой, пулемет в конце коридора – запасная огневая позиция с собственным пулеметом. Из тел моджахедов соорудил что-то типа баррикады, набросав одно на другое. На подоконниках положил два – на всякий случай – маячка, чтобы, когда подойдут вертолеты, его не приняли за врага.

У зарезанного им бородача он забрал рацию. Поставил на прием и положил рядом. Выкрутив громкость до максимума.

Положил пулемет цевьем на окно, прицелился. Цели долго искать не пришлось – вон они. Несколько человек на крыше какого-то здания, кажется – отряд с ракетными установками.