Окончание хода я почувствовал заранее. Пришедшее издалека ощущение холода подняло на коже каждый волосок. Тут вообще, надо сказать, не летний полдень был, но бывший беспризорник не благородная девица, чтобы кутаться в меха от любого ветерка. Я украдкой глянул на Угря. Похоже, он ничего не чувствовал. Или привык… Хотя сомневаюсь, что с таким можно свыкнуться.

– Эй, Чертополох, ты там в порядке? – забеспокоился Лих, заметив неладное.

Мне хотелось… Не знаю, чего хотелось. То ли в плясовой пройтись, то ли орать во всю глотку песни, то ли морду кому набить. Такого возбуждения я не ощущал никогда. Ни в драке, ни на пьянке, ни с девчонкой – нигде.

– Жить буду, – отозвался я, клацая зубами от сотрясающей тело крупной дрожи, и наконец-то понял, что это такое. – Там впереди – большая магическая жила.

Угорь нахмурился с умным видом, явно не желая показывать, что ничего не понял. Вообще-то я не склонен лезть к людям с разными умностями, пока не попросят, но от близости жилы возница в моей голове уже бросил кнут с поводьями, и я принялся воодушевленно объяснять, помогая для убедительности жестами:

– Есть магия внутри, а есть магия снаружи. Той, что внутри, недостаточно. Если нечему откликнуться, сила рассеется и уйдет. Эта внешняя магия – она везде. Где-то больше, где-то меньше. А тут – жила.

На том моя способность излагать знания исчерпалась. В спокойном состоянии я, наверное, объяснил бы лучше, но в данный момент каждое из произнесенных слов казалось мне исполненным мудрости и смысла. Совершенно счастливый, я начал насвистывать под нос известный похабный мотивчик.

Но суть Лих, кажется, ухватил. По крайней мере глубокомысленное выражение на его лице сделалось чуть менее натянутым.

– Вот оно, значит, как. Не знал. А дает эта жила, похоже, не хуже травки-южанки… Эй, куда рванул, дурень?!

Угорь успел поймать меня за шиворот за мгновение до того, как перед лицом нарисовались тонкие, будто паутина, нити охранного заклинания. Еще шаг, и не стало бы колючки Чертополоха. Смешно?

– И большие они, эти ваши жилы? – хмуро поинтересовался бандитский князь.

– Понятия не имею, – хихикнул я глуповато. – Такую здоровую впервые вижу. Красивая.

За сверкающей решеткой смертоносного заклятия переливалась приглушенным светом жила, похожая на рассеянный фиолетовый туман. То там, то здесь светлячками вспыхивали и гасли яркие разноцветные искры.

– Ладно, пошли, – принял решение Лих, вытягивая из-за ворота цепочку, на которой висел странного вида амулет. Маленький, как игрушка, ножик – с палец размером. Его несерьезный вид вызвал у меня очередной приступ хихиканья, но Угорь, похоже, уже смирился с присутствием окончательно уехавшего со всех трактов мага. Не обращая на меня внимания, он извлек «игрушку» из ножен. По тонкому лезвию прорезалась темными венами плетенка спящего заклинания. Любопытно – пока артефакт находился в ножнах, я совершенно его не ощущал. Поморщившись, Лих резанул артефактным ножиком чуть выше запястья. Соприкоснувшись с его кровью, заклинание проснулось, делаясь насыщенно-алым. Не задумываясь, Угорь очертил в воздухе сложную фигуру, несколько раз коснувшись ножом линий охранного плетения. Он не мог их видеть, но движения были отработаны настолько, что этого не требовалось. Примерно так же учил я ребят вслепую пробираться через ловушки Проклятого дома.

Крохотная часть моего одурманенного магией сознания оставалась совершенно трезвой, выполняя роль стороннего наблюдателя, подмечающего все до мелочей.

– Вперед, – сказал Угорь, подталкивая меня в спину, когда паутинные нити, истончившись, угасли.