– Интересное кино.

– Да уж.

– А о чем они разговаривали?

– Странно так. Разговаривали будто давно знакомы, он про семью спрашивал, как дети учатся, ну знаешь, вся эта хрень, когда дают друг другу понять, что между ними только секс и на разрушение семьи никто не претендует.

– Не знаю, вообще-то. Я в любовниках никогда не ходил.

– Ой, ладно тебе. Так вот, а смотрели они друг на друга, будто впервые увиделись за очень долгое время. Женщина, когда разделась, покрутилась перед мужиком, как перед зеркалом, типа посмотри, какая я. Мужик посмотрел, назвал ее «Красоткой». Она ответила, что он тоже ничего.

– Онлайн знакомства, – догадался Джен. – Они могли неделями переписываться, слать фотографии, а увидеться впервые.

– Кстати, да, – согласился Джа. – Похоже.

– Ну что ж, поздравляю, у тебя открылся новый порно-канал.

– Смешно тебе, – Джа насупился. – Вообще не понимаю, что происходит. Может, случайно встретились две будущие жертвы и мой радар переклинило?

Джен со вздохом встаёт с подоконника. После похмельного утра и затяжного приступа Джа его аккумулятор разрядился и на распутывание вселенских загадок вообще нет запала.

– Если они оба жертвы… Ты ведь видел их обоих, причем, без одежды, заметил что-нибудь?

– Нет, не заметил.

Поднявшись, пророк забирает опустевшую чашку из рук Джена и вместе со своей несёт мыть в раковину.

– Я бы тебе сразу сказал, – сквозь шум воды говорит Джа. – Не видел никаких отметок. Может, они там, где не увидеть.

– Или на теле их нет, – осторожно подсказывает Джен.

– Может, и нет, – угрюмо соглашается пророк, вытирая полотенцем руки. – А может, они не на теле.

Джен в ответ лишь пожимает плечами.

Дождь проходит только к вечеру. Солнце вываливается из-за туч и палит, будто отрывается за продолбанный под прикрытием день. Если бы не грязевые топи вокруг – самое то позагорать на траве пузом кверху.

Работы нет, Джен мается, выискивая по дому, не сломалось ли что-нибудь. Джа не выходит из комнаты, и это смиренное безмолвие сводит на нет уверенность в собственной правоте. Лучше б орал и выпендривался.

Звук заглохшего у ворот мотора поначалу очень обрадовал. Прикатить на машине могли только клиенты. Шаря по гостиной в поисках парного тапка, Джен дает зарок, что если продаст сейчас байк – просадит всю выручку у Косы. И насрать на завтра, Джа неплохо справляется с его похмельем.

Хорошо, что глянул в окно, прежде чем выйти из дома.

– Я что, вчера адрес выболтал? – в памяти Джена от пьяного разговора только белесое пятно.

Джа спускается по лестнице еще на три ступеньки и наваливается на перила, чтобы выглянуть в окно, не засветившись снаружи.

На припаркованном перед воротами Форде до самых стекол нет живого места – все в грязи, будто тачка переплыла болото. Зато серебристая крыша радостно отсвечивает в космос идеальной полиролью. У машины трутся трое. И если появление татуированного солдата Джен мог бы списать на развязанный вискарем язык или партизанские навыки Макса, то огненно-рыжая девчонка с драконом на груди – не иначе как вестник больших неприятностей. Джен помнит ее блондинкой. Так же отчетливо, как подаренное пророком прозвище «Птенчик».

– Не выбалтывал, – трезвая уверенность Джа только подливает керосину. – Вторую девчонку знаешь?

Джен мотает головой, пытаясь разглядеть лицо шустрой подружки получше. Но она не замирает ни на секунду – вертится по сторонам, откидывает челку, размазывает кедами по асфальту земляной бордюр.

– Я ее тоже не помню. О, смотри – Юль Косовна идет, пошли наверх, у меня в комнате окно открыто.