– Учитель, укажи мне Путь!

Тут Данила вконец обалдел. Ритуальную фразу обращения неофита к Мастеру знали все, да не каждый рискнул бы произнести такое без соответствующей причины. Мастеров в Кремле традиционно было девять: Учитель боя на мечах; Мастер копья и алебарды; огромный как скала Мал, Мастер дробящего оружия и личный телохранитель отца Филарета; Мастер огненной стрельбы, обучавший работе с фузеями и пушками; Мастер рукопашного боя без оружия; Мастер выживания на открытой местности, обучавший, как живым в развалинах остаться; Мастер конного боя, учивший, как с фенакодусом ладить и верхами биться, а также сам отец Филарет, Верховный Духовный Наставник, с детства прививавший юнакам сознание воина, без которого любые боевые навыки так, пустое место.

Был еще Хранитель Утраченных Знаний, учивший плаванию в специальном бассейне, в который подается вода из подземного ключа. Он же обучал обращению с автоматом Калашникова и другим доступным огнестрельным оружием прошлого. Пока патронов не было, тренировались на дезактивированных музейных, лишь нынче с появлением действующих образцов немного проще стало. Также машину водить учились дружинники – если это можно так назвать. Машин-то не осталось, потому обучение проходило на муляже-кабине ГАЗ-66. На педали давишь, руль крутишь, а зачем все это – непонятно. Пока со Снайпером Данила не поездил, так и не мог взять в толк, что к чему…

Тут все более-менее понятно. Но жил в Кремле и десятый Мастер, Устин, о котором ничего особо известно не было. Пришел давно, еще когда люди на поверхность только в противорадиационных костюмах выходили, поговорил с тогдашним князем. Говорят, показал ему, что умеет. И издал князь указ – кого новый Мастер в ученики к себе наметит, тот обязан все бросить и идти обучаться или дитёнка своего в обучение отдать, ежели на него Мастер глаз положит. Причем независимо от того, дружинник ты, пахарь или мастеровой, чем был занят до этого и хочешь ли идти незнамо к кому учиться не пойми чему или нет.

Сперва народ переполошился на предмет как и что, а потом успокоился. В ученики к себе Устин набирал в основном малолетних детишек, из которых вырастают далеко не первые дружинники и Мастера, а парни хитрые, в основном тощие, которые при случае не прочь спереть снедь какую-нибудь, что плохо лежит, и сожрать в укромном уголке в одну харю. Словом, таких, от которых бывает больше проблем, чем толку.

Говорят, мучил новый Мастер учеников нереально, руки-ноги им тянул-выкручивал, суставы выворачивал, в мышцы гадость какую-то колол, от которой учеников крючило, словно от падучей болезни. И гонял при этом день и ночь, словно голодный био крысособак. В общем, не позавидуешь. И при этом объявил через глашатая: мол, пацаны, которые не достигли пятнадцати годов и сами захотят обучаться, приходите, посмотрим. Только на колени придется встать и произнести: «Учитель, укажи мне Путь!» – после чего дороги назад не будет. Ну да, как же. После эдаких слухов даже среди самых отъявленных шалопаев дурней не нашлось.

Тем не менее через пару месяцев после прихода Устина в Кремль последовал новый указ князя: сформировать в Стрелецком приказе отряд пластунов, подразделение внешней разведки. Мол, будут те пластуны в одиночку ходить за кремлевские стены в развалины, добывать сведения о передвижениях кланов нео и другую полезную информацию. Дружинники тогдашние, конечно, взбеленились было, но потом успокоились. Воевода пояснил, что одно дело конная разведка боем, где доблесть и воинская выучка важнее всего. И совсем другое – искусство незаметно пролезть там, где ни люди, ни нео не ходят, подсмотреть все что нужно и живым обратно с докладом вернуться. Дружинники, знамо дело, поворчали еще для порядку, а потом махнули руками на новые веяния. Начальству виднее. Хотят из людей глазастых ужей делать – пусть делают. Главно дело, дружинные дела и свободы остались без изменений, а на остальное наплевать с самой высокой Троицкой башни, чтоб дольше до земли летело. Вот так с той поры в Кремле пластуны и появились.