– Каким образом, если у тебя ноги не ходют? Ты же вся загипсованная и на вытяжке!

– Срочно найди человека, который прислал мне корзину роз. Он оставил свою визитку на окне.

Санитарка тут же взяла визитку и стала набирать указанный на ней номер. Когда послышался мужской голос, она протянула мне трубку и затаила дыхание.

– Гоша, это Лера, – взволнованно произнесла я, мысленно укоряя себя за то, какой леший дёрнул меня позвонить лысому.

– О, Лера, очень правильно, что вы позвонили. Я ждал. Сразу понял, что вы – очень мудрая девушка.

– Ваше предложение выйти замуж за вашего сына ещё в силе?

– Конечно, – опешил мужчина. – Я слов на ветер не бросаю.

– Я согласна. Но это нужно сделать как можно быстрее.

– Постараемся. Отведём на все приготовления как можно меньше времени.

– Вы, наверное, не поняли. Я хочу, чтобы это произошло именно сейчас.

– Но он арестован.

– С вашими деньгами и связями всегда можно выпустить его под залог. Как только мы регистрируемся, я тут же даю показания о том, что сама бросилась под колёса его машины. И, как вы говорите, мы не ломаем парню судьбу. Вы должны вывезти меня из этой клиники уже через час. Закажите неотложку.

– Но ведь вы в таком состоянии… Вам нужно наблюдение врачей.

– Так позаботьтесь об этом. А то я могу передумать.

– Понял. Скоро буду.

– Ой, девонька, что же ты творишь, – прикусила губу баба Вера после того, как я отдала ей телефон. – Это ты так на мужа обиделась, что решила замуж за первого встречного выйти?

– Лысый мне не муж, и он опасен. А я сейчас слишком обессилена, чтобы хоть как-то ему противостоять. Баба Вера, ты сколько в больнице получаешь?

– Да копейки, – честно призналась старушка.

– Я буду платить тебе хорошо. Ты должна быть рядом со мной. Поедешь?

– Конечно, поеду. Куда ты в таком виде одна? Тебе нужна такая боевая подруга, как я. Щас, только туфли переобую.

– Переобувай.

Когда за бабой Верой закрылась дверь, я подумала о том, что официальный брак в двадцать первом веке для меня, по большому счёту, ничего не значит. Ведь я живу в восемнадцатом…

Гоша не заставил себя ждать и, как только я подписала бумагу об отказе от госпитализации, проследил, чтобы медицинские работники переместили меня на носилки и понесли в машину «скорой помощи».

– Главное, чтобы никто не знал, по какому адресу меня перевозят, – на всякий случай предупредила я Гошу.

– Я никакого адреса не оставил, – тут же рассеял он мои сомнения. – Достаточно вашей расписки об отсутствии претензий к данной больнице. А уж куда вас повезли, это их меньше всего интересует.

– Лера, я с тобой. Я только туфли обула. Прикольные у меня туфли? – спросила баба Вера, семеня за носилками.

– Баба Вера, да не до туфлей сейчас твоих! – махнула я ей незагипсованной рукой.

– Просто похвастаться хотела. У нас такую палатку обувную открыли, зашибись. Цены вменяемые, фасончик нормальный. Они с розочками. Мне кажется, прикольные. Я в них даже как-то моложе выгляжу.

Первым делом Гоша привёз меня к каким-то медицинским светилам. Они внимательно посмотрели все мои снимки и разрешили посадить меня в инвалидную коляску. Это сразу облегчило мне жизнь, ведь находиться всё время в лежачем положении крайне сложно. Правда, из-за гипса и наложенной шины я была перекошена набок, но это уже мелочи. Главное, я могла управлять инвалидной коляской, а значит, хоть как-то чувствовала себя самостоятельной.

После этого он отвёз меня к себе в особняк и сообщил, что адвокаты решают вопрос о том, чтобы его сына выпустили под залог в срочном порядке.