Между тем автозак выехал из Киева и уже мчался по шоссе, на котором выбоин было заметно больше. Анатолий видел, как назад медленно уползают телеграфные столбы, за которыми расстилались поля и какие-то невзрачные деревеньки, словно нищенки выстроившиеся вдоль шоссе.

Хоть и трясло машину изрядно, но Анатолий неожиданно для себя задремал. Если б ему кто-то раньше сказал, что он будет способен заснуть в залитой кровью машине рядом с четырьмя мертвецами, он бы просто рассмеялся в ответ на такую бредятину. Но нервы – они не железные. Забился парень в угол между бортом и стальной решеткой и вырубился…

Разбудил его рев Бокореза, раздавшийся, как показалось, прямо над ухом:

– Подъем, Нокаут, делюгу делать надо!

– Ч-чего делать? – не понял Анатолий, с трудом продирая глаза и сперва не поняв, что это за жуткое место, куда он попал.

Но память тут же услужливо преподнесла ему ответы на все вопросы.

В подробностях.

А Анатолию на мгновение показалось, что все это ему приснилось…

– Короче, фраер, – донеслось из кабины. – Быстро переодевайся в ментовские шмотки и не выпендривайся, коли жить хочешь. Если тебя с вышек увидят в гражданке, сразу шмалять начнут. Мы к КПП Зоны подруливаем. Как закончишь со шмотьем, переползай в кабину и навостри локаторы. Сделаешь как я разложу, оба в живых останемся. Лоханешься – значит, все было зря…

Впереди от края до края горизонта растянулся кордон. Так Бокорез назвал двойное заграждение из колючей проволоки, меж рядами которой раскорячились пулеметные вышки. От одной до другой было около полукилометра, но Анатолий был в курсе, на что в умелых руках способен ПК, поэтому расстояние было вполне оправданным.

До заграждения оставалось метров двести, когда с крыши двухэтажного кирпичного КПП раздался зычный голос, усиленный стационарным мегафоном:

– Приказываю остановиться! В противном случае будет открыт огонь на поражение!

– Приехали, – осклабился Бокорез, нажимая на тормоз. – Ну что, покандехал я. Смотри, Нокаут, фраернешься – нам обоим кранты.

Бандит выпрыгнул из машины и побежал в сторону КПП. Видимо, его милицейская форма ввела охранников в заблуждение, потому что мегафон заткнулся.

Зато на бегу заорал Бокорез:

– Тревога! Нападение на подразделение киевской милиции! Мы еле ушли! Быстрее дайте телефон!

Когда человек выдает столь беспокойный текст, вереща словно резаный, это производит впечатление. Дверь КПП открылась, из здания вышел военный с капитанскими погонами. До Анатолия, уже сидевшего за рулем незаглушенного автозака, донеслись его слова:

– Что случилось?

– Бамбук расцвел, а помидоры завяли, – хохотнул Бокорез, подбегая к нему.

– Что, простите? – выпучил глаза офигевший капитан.

– Прощаю, – сказал Бокорез, всаживая заточку в сердце военного и задвигая его внутрь КПП. Из которого немедленно раздался вопль бандита:

– Ну, чего стоите? Не видите, человеку плохо?

Это был сигнал, о котором говорил Бокорез.

Анатолию доводилось водить и БМД, и «шишигу» – разведчик должен уметь все. Поэтому он резко воткнул скорость, послал машину вперед, быстро переключился, разгоняясь…

Этот мир предал его.

Больше он ничего не был ему должен.

Две эти мысли бились в голове Анатолия, пока машина, ревя двигателем, неслась прямо на вышку. Так оно всегда легче – придумать себе оправдание, когда делаешь то, что не должен делать. Эти два предложения вчерашний «дембель» придумал, пока Бокроез бежал к КПП, и они помогли переступить через себя. В который уже раз за этот такой длинный и кровавый день…

Ряды «колючки» порвались под ударом тяжелой машины, словно нити, а вышка, сваренная из стального профиля, сложилась на кабину. Но скорость была слишком велика, поэтому автозак пролетел дальше, туда, за прорванное ограждение. Обломки вышки долбанули по крыше кабины – и слетели с нее, словно рассыпавшиеся спички. Анатолию показалось, что где-то там, наверху, раздался крик боли и ужаса, приглушенный металлическим грохотом, но парень быстро убедил себя, что это ему только показалось.