Ни дать ни взять жертва скандально известного мага-мошенника Чавдо Мулмонга, чья метода «избавляет от низменной пищевой зависимости и дарует истинно аристократическое изящество». Но Мулмонг, за свои аферы приговоренный судом Светлейшей Ложи к бессрочному – разумеется, бессрочному, какому же еще! – заточению в Накопитель, сбежал из Ларвезы, да и не справиться бы ему с таким противником, как Джамо Фрелдон.

– Убийцу нашли?

– Пока нет. Ты его найдешь. Коллегам-землеведам удалось определить, что сей артефакт в недавнее время прибыл в Аленду из Мезры. Возможно, убийца – мезриец, а возможно, и нет. Ну, да здесь уже твой огород начинается, сам разберешься.

Суно медленно кивнул. Разговор происходил в кабинете Шеро, при затворенных дверях. Пахло горячим шоколадом, старой потертой кожей книжных переплетов, птичьими чучелами, тайнами, карандашами из ароматной древесины. Сквозь узкие старинные окна лился солнечный свет, превращая повисшие в застоявшемся воздухе пылинки в чистое золото. Никто из непосвященных не мог бы подслушать, о чем беседуют два не последних мага Светлейшей Ложи, и сделать ненужные выводы.

Посторонним необязательно знать о том, что Суно Орвехт в некоторой степени нравственный урод. Так называемый ущербный маг. Как и вышеупомянутый Мулмонг, как и погибший Джамо Фрелдон, он обладал способностью совершать достаточно весомые магические действия без поддержки коллектива. Но если пройдоха Мулмонг, осознав сие, с радостью пустился во все тяжкие, то Орвехт использовал свои необычные возможности исключительно в интересах Ложи. Можно послать в Мезру группу магов-дознавателей, однако те, кто расправился с Фредлоном, на то и рассчитывают. Делом займется один дознаватель, которому надлежит ускользнуть от их внимания. Группа тоже будет работать, но главным образом для отвода глаз, туда назначили вчерашних студентов, пусть попрактикуются.

Суно, хоть и был несколько удивлен, оставил вопросы при себе: старший коллега сообщил ему, что счел нужным, об остальном он сам догадается… Или – еще вариант – вовсе догадываться не должен.

– Что там стряслось у доброжителей?

– Как мы и предполагали, молонские коллеги сами себя перемудрили, – Орвехт сдержанно усмехнулся. – Состряпали морок для устрашения непослушных детей, а тот оказался кровожадней и мощнее, чем было задумано, и вышел из-под контроля. Во время экзорцизма я снял слепки, любопытные данные. Что было потом, сказать не берусь, я в это время находился далеко и уловил малую толику. Хваленая дверь не устояла, Шуппи-Труппи вернулся и подрался с другой тварью – возможно, они сцепились еще на той стороне и вышибли дверь в процессе. Хороши в Молоне специалисты по Вратам.

Шеро выслушал это, довольно щурясь, отпил из чашки густого, как патока, шоколада, утер бумажной салфеткой расплывшиеся в саркастической ухмылке губы. Оба ларвезийских мага купались в иронии, как в согретой полуденным солнцем заводи: первостатейный конфуз коллег из сопредельного государства несказанно их порадовал.

– Утром мы получили мыслевесть от нашего паянского осведомителя. Шуппи-Труппи издох, победитель оторвал ему голову. Что это была за сущность, так и не выяснили и никаких ее следов не нашли. Быть может, кто-то из богов внял молитвам, такие феномены иногда случаются. Хуже, если это нечто другое и если оно отправилось гулять по Сонхи… Впрочем, могло и убраться восвояси. Единственный очевидец пока не в состоянии ничего рассказать.

– Кто-то из молонских коллег? – заинтересовался Суно.

– Нет, посторонний парень, и явно не молонец. Никто не знает, откуда он там взялся. Лекарка под дланью Тавше нашла его умирающим и оказала помощь. Он лежит в беспамятстве, как очнется, его допросят, и наш человек постарается все вызнать. Дверь в междумирье укрепили и заново запечатали – осрамившиеся коллеги уверяют, что через месяц-другой прореха затянется, словно ее и не было. Ну-ну, посмотрим… Мы уже предложили им помощь