Нечего пялиться! И так все ощупал, самец недоделанный. Только его взгляд задержался не на мне, а на папке, которую я держала в руках, и на массивном фотоаппарате позади, который я от греха подальше спрятала. Как еще умудрилась при всех его наглых поползновениях сохранить…

– Новый фотограф, говоришь. Прости отец, но разочарую тебя. Этот не подходит. Боюсь, у нас разные подходы к работе.

Искренне возмутилась. Это мне для того самого подхода под стол залезть надо было? Нечего тут меня подставлять и мнение перед другими людьми негативное излагать. Язвительно заметила:

– Боюсь, здешние условия работы не для меня. Чересчур специфичные. Я, знаете ли, по профессии работать привыкла, а дополнительные услуги, как некоторые, не оказываю.

Илья почернел как грозовая туча. Угрожающие сделал шаг вперед. Надеюсь, при, как он там сказал… отце, кишка тонка меня трогать? Пока мы сверлили друг друга ненавидящими взглядами, послышался разочарованный вздох:

– Да знаю, условия в контракте непростые. Я вот уже пару недель никого подобрать не могу. Но что скажете, если мы обсудим их подробнее?

Повернулась к мужчине. Тот выглядел обезоруживающе. Мягкая открытая улыбка, располагающая к себе даже камень. Теплые серые умоляющие глаза.

Меня что, уговаривают подумать? Недоверчиво прищурилась. Нет, не то чтобы я не ценила себя как специалиста, но… Мне двадцать два, образования высшего нет, за плечами масса мастер-классов именитых фотографов, два диплома престижных международных конкурсов и портфолио, богатое именно на архитектурные формы.

Но все же… В чем соль?

– Простите, но меня подобное… отношение не устраивает.

И руководство не устраивает. Хотя, может, с ним-то я как раз пересекаться и не буду. Он же не здание, чтобы его фотографировать. И не стройка. Всего лишь наглый босс-извращенец.

– А если мы согласуем увеличение заработной платы, скажем, в два раза?

Мы посмотрели на Дворянского-старшего разом. И Илья, и я синхронно подвернули головы к нему. Я с ошарашенным взглядом, а молодой руководитель – с возмущенным. Он процедил:

– Отец, а давай-ка обсудим один момент. НАЕДИНЕ.

Последнее слово было сказано таким тоном, что я поежилась. Но в два раза! Тут и до этого момента оклад казался фантастическим. И на приличную квартиру хватит, и на мечту, и на…

– А можно уточнить, о какой именно сумме идет речь?

Внезапно добрая улыбка лица компании сменилась на что-то кровожадное. Хищник почувствовал вкус крови добычи и готов добить ее. Ой-ей! Точно так недавно на меня смотрел его сынок, когда считал подарочком от некоего Славы.

Дворянский-старший же подошел к столу и по-хозяйски взял ручку. Размашистым почерком написал на бумажке сумму и отдал ее мне в руки. Все. Это конец.

Ручки затряслись, а в глазах, как в том мультике про уток, забегал счетчик. Варвара, это полная и безоговорочная капитуляция.

– Можно узнать полные условия контракта?

Ну, я же должна показать, что просто так не сдаюсь. Для вида хотя бы. И еще надо подумать о защите вот от такого вот…

– А еще я бы хотела прописать пункт о половой неприкосновенности. Мало ли, на всякий.

Отец семейства прищурился и недовольно посмотрел на сына. Тот стоял с таким выражением лица, что я сразу же решила: как выйду из этого кабинета, пересекаться с ним не стану. Приклеюсь к творениям из камня, дерева и бетона и не отлипну от них до окончания контракта. Кажется, там он был на год…

– Любой каприз, Варвара Олеговна! Я попрошу юристов сейчас все оформить. Может быть, чаю?

4. Глава 4. Варя

Не знаю как, но всего через полчаса мне под рассказы про удивительную архитектуру португальской столицы подсунули тот самый контракт. Мстислав Родиславович, прости господи, я выговорила это, любезно указал на пункт, о котором я просила.