К примеру, специальный корреспондент влиятельной лондонской газеты «Daily News» Джон Эллис, посетив Петербург в 1906 году, наградил его весьма нелестным названием – «город нищих». Как ни странно, но англичанина поразил «неряшливый костюм петербуржцев». «Люди среднего класса, – отмечал он в своей публикации, – здесь ходят в старом, потертом и изношенном платье, а рабочие и босяки в таком отрепье, что их трудно отличить друг от друга».

Эллиса поразило также обилие выставленных повсюду «благотворительных» кружек для сбора пожертвований, а также открытое разрешение нищенствовать на папертях церквей. И, наконец, его безмерно поразило то, что «генералов в Петербурге куда более, чем телеграфных столбов»…

Так был ли «блистательный Санкт-Петербург»? Конечно, был. Только это был маленький клочок города, за пределами которого шла совсем другая жизнь. Весьма далекая от столичной «блистательности»…

«Петербург, в сущности, очень маленький город, – отмечал обозреватель «Петербургского листка» в начале 1898 года. – Он состоит из Невского проспекта, Английской набережной, Большой Морской, Литейного, Миллионной и двух-трех других улиц, примыкающих к центру. Здесь ярко горит электричество, здесь эффектные магазины, здесь устраиваются вечера и рауты, на которых дамы декольтированы и мужчины затянуты в корректные фраки… Это маленький „весь Петербург“, за пределами которого лежит большая петербургская провинция… Стоит переехать Николаевский мост, чтобы сразу очутиться в губернском городе, вроде Курска или Харькова, а дальше, в Галерной Гавани, на Петербургской стороне, пойдут улицы какого-то уездного городка, плохо освещенные, с ухабистой мостовой, с мелочными лавочками и мизерными домишками, это настоящее захолустье с провинциальным бытом…»

Своеобразно устроена человеческая память. Людям свойственно забывать дурное и хранить лишь самое хорошее. Так и с памятью о «блистательном Санкт-Петербурге»: тогда, в начале ХХ века, мало кто из современников осмеливался сказать о российской столице доброе слово. Но прошло совсем немного времени, над страной прокатились страшные вихри Первой мировой и Гражданской войн. Петроград лишился своего столичного статуса и стал постепенно превращаться в провинциальную окраину.

К тому же десятки тысяч представителей петербургской элиты оказались на чужбине. Навсегда оторванные от родного дома, они грезили воспоминаниями о прежней столичной жизни, которая теперь, по сравнению с тяготами эмигрантского существования, стала казаться счастливой и благополучной. Во многом именно благодаря эмигрантам возникает пленительная сказка о предреволюционной поре «блистательной столицы» Российской империи…

Наверное, пальма первенства в воспевании предреволюционного Петербурга принадлежала поэту Николаю Агнивцеву. Сборник его стихов, изданный в Берлине в 1923 году, так и назывался «Блистательный Санкт-Петербург». Приведем лишь несколько строк:

Конечно, очень хочется верить в красивый миф о «Петербурге, которого нет». На самом же деле не стоит бросаться из крайности в крайность. Тот Петербург был и «блистательным», и «нищим» одновременно. И в этом, наверное, и есть историческая правда. Вероятно, порой надо быть осторожней и сдержанней в своих оценках. Неизвестно еще, какими словами назовут сегодняшний Петербург спустя сто лет…

Основным источником очерков, вошедших в книгу, которую вы держите в руках, стали публикации в самых популярных столичных газетах начала прошлого века – «Петербургском листке», «Петербургской газете», «Вечернем времени», «Биржевых ведомостях» и т. д. Именно на страницах газет, служивших в ту пору выразителями общественных мнений и настроений, запечатлелся облик той загадочной и неуловимой эпохи.