– В городе болело бы две недели, – ласково сказала она. – Да еще гипс пришлось бы наложить. Кость-то цела, но жила – это дело такое… Пока не восстановится, шевелить нельзя. А я тебя до завтра подниму.

– А… прочитайте тогда заговор от боли! – взмолилась я.

– Незачем, – коротко ответила наставница.

– Но ведь, тетя Домна, если кого-то со стороны приносят с такой травмой, первое, что вы де лаете, так это боль заговариваете. А мне говорите – незачем.

– Но ты-то не со стороны. Все, лежи смирно, не отвлекай меня.

И Домна Федоровна начала осторожно втирать мне в голень душистую мазь. От этой мази ноге стало холодно, по коже пошли мурашки. Но боль стала утихать.

Видимо, в мази содержались, помимо прочего, еще какие-то успокаивающие травы: меня скоро потянуло в сон. Я чуть прикрыла глаза, и почувствовала, как Домна Федоровна кладет мне под голову по душку.

– Сейчас встану, спасибо, не надо, – пробормотала я сквозь сон.

– Спи, – шепнула наставница. – За детьми присмотреть есть кому. На следующее утро, действительно, нога перестала болеть совсем. Отека как не бывало. Домна Федоровна велела мне еще сутки передвигаться спокойно, и тяжести не носить.

– А на огороде работать можно? – спросила я.

– Обожди денек, – улыбнулась она. – Мы сегодня с тобой поучимся.

– Ты вчера чуть было не обиделась на меня, доня, – сказала Домна Федоровна с лаской в голосе.

– А зря! Плохого я тебе ничего не делала. Заговор от боли тебе не был нужен, поверь мне.

– Верю, – ответила я. – И все же: ведь вы никогда заговоры не читаете, когда с кем-то из своих какая хворь приключится. Я давно заметила это. Только не могу понять, почему.

– А что ты еще заметила? – с улыбкой спросила наставница.

– Что вы молитву читаете перед лечением, «Отче наш».

– Правильно заметила. Ну, а после молитвы разве заговор нужен?

– Так ведь… перед многими заговорами вы сами велите молитвы читать, и не по одной! – я даже растерялась.

– Да. Когда ты кого из посторонних лечишь, из тех людей, кто Казачьим Спасом не владеет.

– Я все равно не понимаю…

– А я тебе сейчас все объясню. Ты и книжек уже сколько про заговоры выпустила, так что знаешь это наверняка. Скажи мне, доня, какой человек заговорами интересуется да использовать их пытается?

– Не знаю… всякий, наверное, кто верит в силу слова.

– А вот и нет. Кто верит в силу слова, тому слов много не надо. А заговоры почти все многословные. Заговором пользуются те, у кого веры мало. Сама же знаешь, что такое заговор, и как он действует. Возьми сами слова, смысл их. Человек идет куда-то, неведомо куда, в такое место, какого, может, и на свете-то нет. И делает там – что? Умывается росой, ключевой водой, вытирается зарей, украшается солнцем, месяцем, звездами. Такое разве возможно в реальной жизни? Нет. Так, через эти слова человек входит в особое состояние, когда открыты ему энергии стихий. Настраивается он на них, и произносит то, что ему нужно. И начинают в нем действовать эти энергии. А чтобы не повредили ему силы темные, в заговоре обязательно упоминается Господь или Богородица, или же кто-то из святых.

– Это я знаю, – кивнула я.

– Так вот это все нужно только тому человеку, который живет обычной жизнью, занят чисто бытовыми заботами: как заработать, как свести концы с концами, как детей прокормить-воспитать.

– Все так живут, – рассмеялась я. – Это ж самые естественные людские заботы! И мы с Володей заняты именно тем.

– Тем, да не тем. Ты вот восьмой год Спасом занимаешься. Столько знаешь уже всего! Главное тебе в Спасе открыто! Так разве нужна тебе какая-то подготовка, чтобы сразу в это главное войти? Заговор-то, по сути дела, сам по себе – ничто. Он – только вход, проводник к Главному. А тебе и мне проводники не нужны.