– Хорошо, – не стала припираться я.

Ехали мы в полном молчании, даже радио не работало. Мне было некомфортно рядом с этим человеком: от него не исходило ни дружелюбия, ни угрозы, вообще никакой эмоциональной отдачи, отсутствие которой всегда приводит меня в смешанное состояние, потому что я не знаю, как реагировать на человека.

Невольно я принялась его разглядывать. Парень был очень бледен, почти сер при данном освещении. У него были чёткие скулы, узкий подбородок, а глаза (незнакомец снял капюшон, как только мы сели в машину), направленные на дорогу светились странным голубым отблеском. Было в них что-то такое пугающее, холодное, сдержанное. Словно парень прилагает неимоверные усилия, чтобы совладать с собой. Тут он заметил, что я рассматриваю его, и его зрачки опасно сузились, придав лицу хищное выражение, от чего я поёжилась и перевела взгляд на окно.

На удивление путь наш длился недолго, едва ли полчаса. В дороге я поняла, что наша семья переехали в один из тех провинциальных городков, которые обычно предстают перед нами в фильмах ужасов: состарившиеся дома, ветхие постройки, полное отсутствие монументальных зданий и полупустые улицы.

Машина въехала на пустошь, заставленную заброшенным фургоном и двумя машинами, чей вид свидетельствовал о продолжительном пребывании в неподвижном состоянии. Рядом с фургоном располагалось место для костра, судя по тому, как были расположены дрова, думалось, что тут разводили костёр не единожды. Мой проводник вышел из машины навстречу ребятам, выглянувшим из фургона. Я тоже покинула машину, продолжая держать пиццу. Честно, чувствовала я себя неловко. Ребята бросали на меня косые, подозрительные взгляды, заставляя меня нервничать.

– Кайл, а кто это с тобой? – послышался голос довольно симпатичной шатенки. В ней явно была азиатская кровь – это было видно по разрезу её глаз и слегка золотистому цвету кожи. Невысокая ростом, она казалась просто миниатюрной в сравнении с моим спутником. Её глаза цвета сосновой коры с интересом рассматривали меня.

– Просто дорогу показывал, – пожал плечами парень и забрал у меня коробку. – Школа вон там, – и он показал мне на небольшое здание серого цвета, что виднелось за ближайшим поворотом.

Только я собиралась поблагодарить за помощь, как меня опередила чья-то реплика.

– Привет, ты новенькая? – ко мне подошёл нелепый парень с всклокоченными медными волосами и озорными зелёными глазами. Он настолько заразительно улыбался во все тридцать два зуба, что мне самой захотелось смеяться от резко наполнивших меня чувств радости и безграничной свободы.

– Не приставай к ней, Питер, – отрезал его Кайл. – Ей пора, – с этими словами он пристально посмотрел на меня.

– А, да. Спасибо за помощь, – и я поспешила удалиться.

– Ещё увидимся, – махая руками на прощанье, прокричал мне Питер.

Я помахала ему тоже. Он показался довольно дружелюбным, по сравнению с остальными ребятами, которые отнеслись ко мне холодно и отчуждённо. Но и в нём было что-то такое, из-за чего мне не хотелось бы с ним оставаться наедине.

Как бы то ни было, я направилась по узкой тропинке по направлению к проезжей части, которая должна вывести меня к школе. Тропинка все время виляла, и, когда мне это надоело, я, не разбирая дороги, пошла просто по траве, уже успевшей пожелтеть. Мои ботинки сразу же покрылись влажной паутиной из-за росы, которая ещё не высохла. Шла я в основном по полю, деревья лишь редкими соседями выстраивались близ тропинки, это были высокие и старые дубы, с потрескавшейся корой и надколотыми ветвями. Листвы на них было немного, она копной была разбросана по отдельным веткам и имела жалкий и болезненный вид, что даже самые голодные гусеницы десять раз подумают, прежде чем решиться.