– Все в порядке, Мира, – поспешил заговорить Аслунд. – У госпожи есть разрешение от Горта.

– Молодой господин всегда ненавидел отца! – буркнула служанка. – Боясь его при жизни, он теперь так мстит ему после смерти! Это низко с его стороны. Вещи покойного должны быть неприкосновенны!

Девочка глянула на Аслунда. Тот пожал плечами и развел руками. Мол, я предупреждал, что старуха не в своем уме, но не обращайте внимания, если что, я ее беру на себя.

Наташа согласно кивнула и вернулась к ящику. Здесь ничего интересного не было. Дорожный несессер, какие-то бумаги. Несессер? Интересно, а ему здесь место? Девочка достала футляр и заглянула туда. Несессер был полностью собран. Можно сразу брать и отправляться в дорогу.

– Аслунд, а разве господин Лориэль куда-то собирался? Хотя подождите. – Девочка из кармашка чехла достала какую-то бумажку. – Кроншер – это что такое?

– Кроншер – это один из островов архипелага. Там находятся лечебницы и медицинская академия. Они исследуют нетрадиционные методы лечения, как я слышал. Без использования магии.

Нетрадиционные методы лечения без магии? Ну, в общем-то, логично. Дома нетрадиционные методы лечения состояли как раз в обратном – в использовании магии. И так ли они были неправы, теперь Наташа уже не готова была утверждать. Хотя понятно, что основная масса так называемых магов – обычные шарлатаны.

– А это что? – девочка показала найденные бумаги Аслунду.

Тот подошел и взял их.

– Это вот билет на корабль, – он показал один листок. – Похоже, господин собирался на Кроншер для лечения и оплатил себе место в больнице, – новый листок лег на кровать, – и договорился с кем-то в академии. Это вот согласие на его обследование. Шестнадцатого он и должен был отплыть.

– Спасибо, Аслунд. – Девочка разложила все листы на кровати и внимательно осмотрела их. – Скажите, а чем болел господин Лориэль? Если он собирался в плавание, значит, надеялся пережить его.

– Я не знаю, госпожа. Вам лучше с семейным врачом переговорить, который его осматривал. С какого-то времени он начал слабеть, жаловался на боли в животе. Потом ему стало лучше, но после смерти Джена начал совсем сдавать. Однако на боли больше не жаловался. Мы надеялись даже, что он поправится. Хотя он и ходил все время в плохом настроении, но вроде как ему стало лучше.

– А вы знали, что он собирается на этот Кроншер?

– Нет. Откуда? Я не был личным слугой господина.

– А кто был?

– Оборн. Но господин прогнал его.

– Прогнал?

– Да. Мы все удивились. Оборн служил господину почти пятнадцать лет. Однако господин Лориэль отослал его в охотничий домик, отказавшись от его услуг.

– А где он сейчас?

– Там же. Его управляющим назначили.

– То есть его вроде как повысили даже?

– Вроде как да, только… я не хочу обсуждать приказы господина, но Оборн, когда уезжал, плакал. Он очень любил господина.

– И когда это случилось? В смысле, когда господин Лориэль отказался от услуг Оборна?

– Тринадцатого. Я почему запомнил – это случилось как раз на следующий день после смерти Джена.

– Собаки?

– Ну да. Я ведь уже говорил, что господин после этого сильно изменился.

Наташа озадаченно почесала в затылке. Неужели старик так сильно любил свою собаку, что после ее смерти совсем с катушек съехал? Помнится, она читала статью в инете про девочку, которая заснула летаргическим сном, когда потерялся ее любимец. Но это же ребенок был. У взрослых вроде бы психика должна быть поустойчивей.

Девочка сложила все бумаги и сунула их между листами своей тетради, чтобы изучить позже. Несессер убрала на место и задвинула ящик. В остальных ничего интересного найти не удалось. Личные вещи, которые могут понадобиться в любой момент, что-то типа фонарика, впрочем, фонариком и оказавшееся. Девочка тут же его приватизировала, полагая, что лишним при исследовании дома он точно не будет. Прихватила и найденную лупу.