– Ох, Сенька, – сказал Муму, – боюсь, рассчитываться тебе придется до самого десятого класса. А может, еще институт захватить.

– А я о чем, – махнул рукой Баскаков.

– Вот жизнь-кочерга, – хлопнул его по плечу Луна. – Просто никакого счастья.

Сеня в ответ лишь тяжело вздохнул.

В четыре часа Команда отчаянных, быстро одевшись, направилась к выходу из «Пирамиды».

– Ну, чего? – открывая дверь, начал Герасим. – Иде…

Договорить ему не удалось, ибо его рот залепил огромный снежок, метко пущенный кем-то во дворе.

– Проклятье! – выплюнул снег Каменное Муму. – Совсем оборзели. Ой!

Следующий снежный снаряд сбил с него шапку. Герасим захлопнул дверь.

– Чего встал? Больной, что ли? Проходи! – послышались возмущенные крики сзади.

За спиной Герасима скопилась толпа изнуренных занятиями учеников, которые жаждали вырваться на волю.

– Не могу, – развел руками тощий Герасим. – Там стреляют.

– Кто стреляет? – мигом пробился к Команде отчаянных верзила Баскаков.

– Точно не определил, но, по-моему, бэшники, – отозвался Муму.

– Так, может, уже не стреляют?

Оттолкнув Муму, Сеня отворил дверь. Делать этого явно не стоило. Снежок тут же угодил Сене в скулу.

– Точно бэшники, – Баскаков ретировался за спасительную дверь. – Вот гады! Пристрелялись. Ну, ничего. Сейчас мы их обхитрим.

– И как же наш технический гений собирается обхитрить подлых бэшников? – покосилась на него Варя.

– Способ знаем, – самодовольно ухмыльнулся Баскаков.

– Если знаешь, давай быстрей, – вновь послышался сзади возмущенный ропот. – Нам чего тут, до завтра торчать?

– Пожалуйста, проходите, – Сеня простер руку к двери. – Могу пропустить. Только предупреждаю: получите снегом по морде. Говорю же, они пристрелялись. И снежки летят прямо зверские, – потер он скулу.

Возмущение несколько унялось. Получать снежком по морде никто не хотел.

– Значит, так, – сказал Сеня, почувствовав, что внимание присутствующих направлено на него. – У этих, – указал он на дверь, – пристрелка на уровне лиц. А мы их обхитрим. Ты, Луна, осторожненько открой дверь. Только морду не высовывай. А мы с Геркой и Ваней, пригнувшись, выбежим. Пока они будут в тебя, Пашка, целиться, мы успеем снежков налепить и устроим им Куликовскую битву. А потом все желающие короткими перебежками к нам присоединятся.

– Класс! – из задних рядов послышались одобрительные возгласы.

Луна приоткрыл дверь. Иван, Герасим и Сеня, согнувшись пополам, выскользнули на улицу. В щель тут же влетел снежок, однако Павел увернулся. Снежок, никого не повредив, приземлился в вестибюле.

– Ребята, по-моему, нам тоже пора, – сказал Луна.

Пригнувшись, первая партия добровольцев выбежала на улицу. Там уже завязался жестокий неравный бой. Иван, Сеня и Муму сражались с добрым десятком бэшников. Впрочем, неравенство было скоро ликвидировано. Волонтеров все прибывало. Причем к стану Баскакова почему-то присоединялись активней, чем к бэшникам.

Десять минут спустя Команда отчаянных с боем пробилась сквозь ряды противников. И, зайдя в тыл, нанесла им решающий удар. Бэшники обратились в паническое бегство.

– Победа! – воскликнул Баскаков.

– Не слабо постреляли, – самодовольно отметил Герасим.

– Нормально! – отряхиваясь, подтвердили Марго и Варя.

Ребята последовали их примеру.

– Ну, что? – посмотрел на друзей Луна. – Теперь в магазин?

– Естественно, – кивнул Герасим.

Mело так сильно, что, пока пятеро друзей добрались до магазина, снег облепил их куртки и шапки.

– Вот сейчас войдут пять сугробов, – остановилась Варя возле стеклянных дверей.