– Не вижу повода для такой бурной радости. Вы с Ки расстались всего десять минут назад, – сухо заметила Робекке Венера.

– Ки, ты смог определить местонахождение мадам Подлетыш? – требовательно спросила Рошель, постукивая гранитными когтями по свече, которую держала в руке.

В разные стороны полетели капельки горячего воска, так что Ки пришлось поспешно пригнуться и закрыть лицо ладонями.

– Прости, просто, когда у тебя такой большой глаз, как у меня, все время волнуешься, как бы в него чего не попало.

– Ах! Je suis desolée[3]. Это одна из моих самых досадных горгульиных вредных привычек. Я постукиваю когтями совершенно непроизвольно, – извинилась Рошель.

– Все нормально, – ответил Ки, выпрямляясь. – Что же до мисс Подлетыш, она в Пожиральне с Цзинифайр и Скелитой.

Цзинифайр Лонг, драконица из Кусыцюаня, и Скелита Калаверас, калака из Мехсики, подпали под чары мисс Подлетыш сразу по прибытии в Школу монстров. Робекка, Ро-шель и Венера затруднялись сказать, то ли эти две девицы идеализировали умницу-красавицу преподавательницу, то ли имело место нечто более зловещее, например проклятие.

– Цзинифайр и Скелита просто с ума сошли из-за этого так называемого вторжения нормалов, так что сомневаюсь, что в ближайшее время мисс Подлетыш куда-то денется, – закончил Ки.

– Уже почти полночь, – сказала Венера, взглянув на свои часы. – Так что, думается мне, пора нам подняться по этой лестнице.

С этими словами она двинулась по коридору с каменными стенами.

Тут и там на ступенях валялись различные предметы, некогда принадлежавшие обитателям школы, – от памятных призов до старинных микроскопов и спущенных гробобольных мячей. Однако в отличие от других вещей, скопившихся в неиспользуемых коридорах, эти покрывала не пыль, а тонкие поблескивающие нити.

– По крайней мере, теперь мы знаем, откуда берется вся паутина, – заметила Венера, оглядываясь кругом.

– Мне всегда казалось, что это très[4] странно: при таком количестве паутины в школе полное отсутствие пауков, кроме разве что нескольких в спальне, – добавила Рошель.

– И не забудьте, что на некоторых куколках судьбы и записках была паутина, – пискнула Робекка, нервно тряся головой. – Кнопки-заклепки, неужели в старшей школе всегда будет так тяжко?!

– Паучиха, несомненно, причастна к происходившим в последнее время в школе событиям, но по-прежнему неясно, на кого она работает и что они замышляют… – разочарованно протянула Венера.

– Что же, очевидно, она работает на мисс Подлетыш, ведь Спектра видела, как та поднималась сюда, – в своей обычной мягкой манере откликнулся Ки.

– Да, но уверены ли мы, что их только двое? – возразила Венера.

– М-м-м, Венера? – с запинкой нервно пробормотала Робекка.

– Что?

– Знаешь, мне бы очень не хотелось быть навязчивой, но каков все-таки наш план? Мы что, просто заявимся к паучихе, представимся и спросим, что она делает в Школе монстров? Потребуем рассказать, откуда она знает мисс Подлетыш? Зачем она оставляла по всей школе записки, граффити и кукол? – скороговоркой, на одном дыхании пробормотала Робекка.

– Честно говоря, плана как такового у меня нет, – медленно, с расстановкой произнесла Венера, как будто медлительность могла подсластить горькую пилюлю.

– Pardonnez-moi?[5] Что ты только что сказала? – переспросила Рошель, поднимавшаяся несколькими ступенями ниже.

– Я сказала, что у меня нет плана, по крайней мере окончательного, – неохотно признала Венера.

– Согласно параграфу 80.7 Этического кодекса горгулий руководитель операции должен составить план, перед тем как отправиться на задание. Следовательно, я за то, чтобы остановиться, выработать план, а потом снова выдвинуться, – высказалась Рошель. По мере того, как она поднималась по лестнице, ее голос звучал все громче и громче.