– Значит, есть, что скрывать, – немедленно заявила Моя Длина. – Тогда он может оказаться даже гораздо круче, чем кажется.

– Тебя не поймешь, – проворчал Темыч. – То если старая тачка – то не крутой. А то – совершенно наоборот.

– Разбираться надо в нюансах, – не удостоила его даже взглядом Моя Длина.

– А он вчера-то на своей подержанной тачке ездил или на шикарной с шофером? – продолжал расспросы Пашков.

– Далась тебе его тачка, – поморщился Олег.

– Лешенька любит хорошие тачки, – произнесла нараспев Катя. – Особенно «Линкольны».

– Да ладно тебе, – добродушно улыбнулся Пашков. – А про тачку я не случайно спрашиваю. Если бы ваш Алик был на дорогой тачке, его из-за нее могли угрохать.

– Это запросто, – подтвердила Моя Длина.

– Отпадает, – возразил Олег. – Елена Викентьевна говорила предкам, что Александр Евгеньевич вчера целый день был сам за рулем. И вообще, Лешка, зря суетишься. Думаю, он уже нашелся.

– А я в этом просто не сомневаюсь, – стояла на своем Моя Длина.

Тут из школы послышался звонок.

– Бежим! – скомандовал Олег. – Нам еще надо в раздевалку пробиться!

– И к тому же сейчас химия, – бодрым голосом подхватил Женька. – А я как раз сегодня ее не выучил.

И, расталкивая толпу в дверях, он первым ринулся в школу. Раздевалка оказалась, на удивление, пустой. Точнее, народ там, конечно, был. Однако Компания с Большой Спасской протолкалась внутрь и вышла наружу почти без боя.

– Ну ты молодец, – уже поднимаясь по лестнице, обратился Олег к Женьке. – Алевтина же предупредила, что будет сегодня тебя спрашивать.

– Знаю, – развел руками Женька. – Но так получилось.

– У тебя всегда как-то так получается, – назидательно заметил Темыч.

– Да я вообще-то вчера хотел химию выучить, – отозвался Женька. – Но меня мать отвлекла.

– Вот зато сегодня тебя Алевтина развлечет, – вклинилась Катя. – Влепит двойку, а потом будешь все каникулы пересдавать.

– Я раньше пересдам, – отмахнулся Женька. – До каникул-то еще целых три недели.

– По-моему, проще было бы выучить, – закатила глаза Катя. – Но легкие пути не для нашего Женечки. Он у нас любит преодолевать трудности.

– Не-ка, не люблю, – обезоруживающе улыбнулся Женька. И, взъерошив двумя руками и без того растрепанную длинную шевелюру, добавил: – Просто у меня так получается.

Ребята вошли в химический кабинет. В это время прозвенел второй звонок. Женька уныло поплелся на место и на всякий случай пригнулся так, чтобы не слишком бросаться в глаза. У него еще теплилась надежда, что Алевтина Борисовна забудет о своем обещании. Женька по опыту знал: в таких случаях главное – не высовываться.

Алевтина, однако, не появлялась. Прошло уже больше пяти минут, а ее все еще не было.

– Вдруг совсем не придет, – прошептал Женька на ухо Темычу.

– Надейся, – сварливо откликнулся тот. – Алевтина всегда приходит.

Однако Темыч на этот раз ошибся. Вместо тощей и нервной Алевтины Борисовны в кабинет вошел пожилой и грузный учитель литературы Роман Иванович.

– Попрошу внимания, – густым басом прогудел он. – Алевтина Борисовна заболела. Поэтому мы сейчас проведем внеочередной урок литературы.

– Всю жизнь мечтали, – громко изрекла с задней парты Моя Длина.

– Встать, Школьникова! – приказал Роман Иванович.

– Могу и встать, – лениво поднялась на ноги Моя Длина.

– Вот постой, Школьникова, и подумай, как нужно с учителем разговаривать, – кинул на нее мстительный взгляд литератор.

Вдруг глаза у Романа Ивановича хищно блеснули, и он вкрадчиво произнес:

– Нет, Школьникова, я передумал. Чем зря стоять, лучше выйди к доске и прочти нам, пожалуйста, наизусть стихотворение Некрасова «Муза».