Но Меллери не слушал.

– Мне кажется, что 658 вообще ни с чем не связано. Но что-то оно, видно, означает. И кому-то это значение известно. Кто-то в курсе, что 658 – настолько значимое число, что оно первым придет мне на ум. Это в голове не укладывается. Это какой-то кошмар!

Гурни сидел молча и ждал, когда Меллери сам успокоится.

– Упоминание алкоголя означает, что автор записки – кто-то, знавший меня в недобрые старые времена. И похоже, что у него на меня зуб, причем давно. Наверное, он потерял мой след, а потом увидел мою книгу, что-нибудь почитал обо мне и решил… что он решил? Я даже толком не понимаю, о чем эти записки.

Гурни продолжал молчать.

– Знаешь, каково это – сто, а то и двести дней твоей жизни, о которых ты напрочь ничего не помнишь? – Меллери покачал головой, будто не веря себе, что такое могло приключиться. – Единственное, что я знаю про такие дни, – это что я был в том состоянии, в котором человек способен на что угодно. Когда пьешь столько, сколько я пил тогда, о последствиях не заботишься. Твой рассудок отключается, как и твоя память, и тебя несет – ты ведом сиюминутными импульсами, инстинктом, не ведающим преград… – Он замолк и снова покачал головой.

– А что, по-твоему, ты мог совершить в момент такого затмения?

Меллери уставился на него:

– Да что угодно! Господи, в том-то и дело, я мог натворить что угодно!

У Меллери был вид человека, только что обнаружившего, что тропический рай его грез, в который он вложил все свое состояние, населен скорпионами.

– Так чего же ты хочешь от меня?

– Не знаю. Может быть, я надеялся на твою дедукцию. Что ты разгадаешь ребус, разоблачишь автора записок и придешь к выводу, что дело яйца выеденного не стоит.

– Тебе должно быть виднее, в чем тут дело.

Меллери покачал головой. Затем снова взглянул на Гурни, с внезапной надеждой:

– Может, это все просто шутка?

– Если так, то уж больно она жестокая, – ответил Гурни. – Какие у тебя еще предположения?

– Шантаж? Например, автор знает про меня что-то ужасное, чего я сам не помню? И просьба выслать $289.87 – это только начало?

Гурни кивнул:

– А еще?

– Месть? За что-нибудь, что я натворил, но автор хочет не денег, а… – Его голос многозначительно оборвался.

– Но ты ничего конкретного не помнишь, за что кто-то мог бы на тебя так озлобиться?

– Нет. Я же говорю. Я ничего не помню.

– Хорошо, я тебе верю. Но нынешние обстоятельства таковы, что нелишне было бы ответить на несколько простых вопросов. Записывай, дома подумаешь день, посмотрим, что вылезет на поверхность.

Меллери открыл свой элегантный портфель и достал небольшой кожаный блокнот и ручку «Монблан».

– Составь несколько списков, как можно более подробных. Первый список: возможные враги, связанные с работой, – люди, с которыми ты когда-либо конфликтовал из-за денег, контрактов, обязательств, субординации, деловой репутации. Второй список: нерешенные личные конфликты – бывшие друзья, бывшие любовницы – словом, те, с кем у тебя не сложились отношения. Третий список: непосредственные враги – те, кто тебя в чем-то напрямую обвинял или угрожал тебе. Четвертый список: психи – неуравновешенные или спятившие люди, с которыми тебе приходилось общаться. Пятый список: персонажи из прошлого, с которыми ты недавно вновь столкнулся, – даже если эта встреча показалась тебе совершенно незначительной и невинной. Шестой список: любые связи, какие у тебя могут быть с Вичерли, поскольку там находится ящик Х. Арибды и там проштампованы все его марки.

Меллери записывал, но качал головой, как будто отрицая возможность вспомнить хоть какие-то имена по таким спискам.