В это время Сергею Воронову уже свели руки за спину и сковали наручниками. Противники несколько замешкали с одноногим капитаном – ведь если ему сковать руки за спиной, то он не сможет идти, а нести такую тушу никому не хотелось. Поэтому офицер призывно махнул рукой, после чего вдали включила фары и завелась стоявшая до этого невидимой в темноте машина. Ещё один джип, который подъехал, чтобы принять пленных. Водитель открыл дверцу и стал помогать заталкивать упирающегося капитана в салон. Вот и последний противник.

– Долго ты ещё будешь ждать?! Связывайся быстрее со своими! – прикрикнул на меня нервный офицер.

Я взял рацию, стараясь скрыть нервную усмешку. Посмотрел на тёмный лес справа и отошёл на шаг в сторону, чтобы не загораживать чужого офицера. Значит, так тому и быть…

– Фурия, переговоры провалились. «Кимринские» нарушили условия переговоров и напали на нас, – спокойно и даже несколько равнодушно произнёс я.

– Это Фурия. Поняла тебя. Бестия, Кристи, вы знаете что делать.

Залп прозвучал синхронно. Я не спеша обернулся. Семь трупов. Все враги поражены прямо в головы. Хотя с тридцати метров только слепой не попадёт, но всё равно молодцы девчонки. Я взял рацию и, прекрасно зная, что противник нас слушает, проговорил уверенно и твёрдо:

– Говорит руководитель Полигона. Это сообщение для руководства посёлка Кимры. Вы нарушили законы дипломатии и подло напали на наших представителей во время переговоров. Тем самым вы объявили нам войну. Что же, это ваше решение. Мы вышлем вам головы ваших людей. Я даю вам три дня на то, чтобы вы убрались с восточного берега Волги. Все, кто останутся на восточном берегу, будут нами уничтожены. Конец связи.

Из темноты леса на освещённую поляну вышли девушки. Выглядели они бесформенными и рыже-жёлтыми из-за обильно пришитых к костюмам осенних листьев, такие же листья обильно украшали шлемы девушек. Я испугался, что при виде убитых ими мертвецов девчонки начнут сожалеть или даже плакать, но реакция оказалась совсем иной. Маленькая Бестия, повернув носком ботинка голову мёртвого офицера, восторженно произнесла:

– Видели, как я его прямо в висок с одного выстрела уложила!

Реакция остальных девушек оказалась примерно такой же – никакого сожаления, никаких истерик, только удовлетворение и восторг. Это дало повод мне серьёзно задуматься – кто вырастет из этих девчонок? Уже сейчас они убивают без малейшей жалости и сомнения. А какими они станут через год? Особенно меня поразил вопрос той же Бестии:

– Головы мертвецам уже можно отрезать?

– Зачем? – не понял я.

– Ты же сам пообещал, что пришлёшь головы в Кимры! – искренне удивилась рыжая девчонка.

Я опешил. Ну да, я действительно произнёс такое в запале после пережитого стресса. Но вообще-то сказал я это фигурально, не собираясь воплощать в реальности. Девушки же выжидательно смотрели на меня. Не было никакого сомнения, что если бы руководитель приказал им резать головы, они кинулись бы выполнять.

– Мы останемся людьми и не опустимся до подобной дикости. Но всё оружие собрать, бронежилеты и сапоги с трупов снять. Кристи, ты поведёшь третью машину.

– Попробую, – не слишком уверенно ответила девушка.

Вообще-то Кристина ещё только училась вождению на Полигоне под присмотром Сергея Воронова. Однако одно дело кататься с инструктором по ровной площадке, и совсем другое поехать ночью по лесной ухабистой дороге на незнакомой машине. Но оставлять хороший внедорожник было глупо, поэтому я попросил капитана поехать с Кристи и помочь при необходимости советом. Но одноногий военный неожиданно упёрся и отказался. Он желал ехать именно со мной. Не успели мы они отъехать от поляны, как Колованов накинулся на меня с упрёками: