— Вот тут есть копии в пяти экземплярах, подшито по датам. Оригиналы будут представлены в суд, — Михаил Натанович передал документы мне, а я отдала их дознавателям.

На изучение им потребовалось минут пятнадцать. Я глотнула из термоса горячего мятного чая с мёдом, ощущая заботу Артура.

— Итак, вы утверждаете, что вас травили в школе. Кто может подтвердить ваши слова?

— Тимея Яхно, Эльвира и Мадина Рамазановы, Александра Хабарова… Но Сашу вы ведь пока не нашли?

— А почему вы думаете, что её нужно искать?

— Потому что последний раз, когда я её видела, Жиар Ивсорев её бил и угрожал ей. Я надеюсь, что с ней всё в порядке.

— Неужели? После того, как она, по вашим словам, опоила вас зельем и якобы поспособствовала мнимому похищению?

— Да, даже после этого. Конечно, былой дружбы между нами уже не будет, но я бы всё равно не хотела, чтобы ей причиняли вред. Я надеюсь, что она пошла на этот шаг не из жестокости и неприязни к нам, а под гнётом обстоятельств. До тех пор, пока мы с ней не поговорим, нельзя точно знать, что именно произошло. Кроме того, Жиар дал ей Слово Ведьмака, она поверила, что нам не будет причинён вред. Она не знала, что это Слово действует только если дано другому ведьмаку. Данное ведьме или оборотню — не значит ничего. Пустой звук.

Виденеева подалась вперёд, разглядывая меня с интересом.

— А вот с этого места поподробнее.

Под зубовный скрежет двух ведьмаков я в подробностях рассказала об услышанном от Жиара.

— Это ложь! — злобно плеснул Тимон-Чернокнижнов.

— Это то, что сказал Жиар, а ложь это или правда — понятия не имею. Правда в том, что он говорил эти слова. Но, вы знаете, я ему поверила.

Я видела, что дознаватели-ведьмаки просто дымились от злости, но оскорблять не решались. Оборотни смотрели с интересом. Виденеева стала задумчивой, с её лица ушла враждебность.

— Что ж, это многое объясняет, — протянула ведьма. — Вы сказали, что их целью был артефакт. Эрлен Орвеев планировал его с вас снять. Вам известно что-то о процедуре?

— Нет, точно ничего не известно. Он только сказал, что если я выживу, то он хочет использовать меня для зачатия. Я так поняла, что Мадина была нужна ему с этой же целью.

— Да, вопрос. У нас в документах указано, что до инициации вы были второго ранга, потенциально первого. Я так понимаю, это ошибка в записях? — уточнила ведьма, водя карандашом по бумаге.

— Нет, почему же ошибка? Второй ранг у меня определила Злата Юрьевна Зелеваренко, в дальнейшем все соглашались с её оценкой. Это могут подтвердить все преподаватели школы.

— Бред, — хмыкнула ведьма.

— Почему бред? — растерялась я.

— Потому что вы Высшая! И не надо пудрить мне мозги. Высшая ведьма — пара для оборотня! Да это просто бульварный романчик какой-то, дешёвое скабрёзное чтиво! В реальной жизни такого быть не может и не должно! Очевидно, что у вас прошляпили первый ранг! — распалялась она.

— Почему вы считаете меня Высшей? — только и смогла спросить я.

Видимо, выражение лица у меня было настолько шокированное, что дознаватели переглянулись.

— Это, в общем-то, очевидно, — влез в разговор Пумба-Ворожеенко.

— В таком случае для меня это новость, — сложила я руки на коленях, обдумывая, чем это может грозить. Да вроде бы ничем.

— Не просто Высшая. У ведьм вне категорий тоже есть свои градации силы. Вы одна из сильнейших, и я совершенно не понимаю, как вас могли так бездарно прошляпить, — досадливо вздохнула Виденеева. — Но ничего страшного, к счастью, метки на вас пока нет, поэтому не всё ещё потеряно.

После её слов я беспомощно обернулась на Михаила Натановича. В смысле метки нет? По его непроницаемому лицу сложно было понять, что происходит. Я чувствовала метку! Она окутывала тёплым одеялом, я ощущала силу и любовь Артура. Оборотни-дознаватели с любопытством посмотрели на ведьму, а затем заговорщически — на меня. Один даже подмигнул.