По крайней мере, Лотти надеялась, что они воображаемые.

Когда ближе к обеду Корран зашел в коттедж, она подметала и тихо напевала по-французски. Пууки носился за шариками пыли. Коррана поначалу никто не заметил, и он в очередной раз убедился, до чего бесполезная собака этот Пууки!

Стоя в дверном проеме, Корран наблюдал, как Лотти неумело подметает пол метлой. Она закатала рукава его рубашки и смешно повязала на голову платок. Грубая ткань рубашки подчеркивала нежность ее рук и изящность шеи.

И эта девушка пела! Неужели она счастлива? Ведь ей следовало устать и испытывать отвращение к грязи. Она должна была сдаться и уйти. Да, Корран нуждался в помощниках, но ему требовался опытный рабочий, а не утонченная барышня с удивительными серыми глазами. Лотти была слишком привлекательной…

Корран нахмурился и постучал в дверь костяшками пальцев.

– Я принес обед, – сказал он коротко.

Удивленная Лотти умолкла на полуслове и повернулась. Пууки подскочил к нему и принялся запоздало лаять.

– Тихо! – рявкнул Корран, и песик резко сел на задние лапы, смешно опустив уши и опешив от его тона.

– Он просто рад тебя видеть, – заметила Лотти, улыбаясь. Она поставила метлу у сломанных перил, сняла перчатки и, бросив их на нижнюю ступеньку, подошла к нему, вытирая руки о рубашку. – И я тоже рада, что ты принес обед!

Когда она улыбалась, ее лицо словно светилось, и Корран чувствовал, как у него сжимается сердце. Давненько никто не радовался его приходу…

– Только не жди, что я постоянно буду таскать тебе обед, – сказал он сердито. – Просто я закончил штукатурить и подумал, почему бы нам не перекусить сэндвичами? Во второй половине дня я хочу начать готовить сено для скота, поэтому времени на обед у меня не будет.

– Я не думала, что мне позволят пообедать, – произнесла она. – И не ждала, что ты приготовишь сэндвичи. Вот это сервис!

– Погода не такая уж плохая, – сухо сказал он. – Почему бы нам не поесть у озера?

– Замечательная идея! – воскликнула Лотти. Выбравшись из затхлого коттеджа, она глубоко вдох нула свежий воздух. Положив руки на поясницу, она потянулась, слегка скривившись от боли в мышцах.

– Уже устала? – спросил Корран.

– Ничуть, – сказала она, решив не показывать, как радуется возможности оторваться от работы на некоторое время. – Как здорово, что ты принес обед!

Они подошли к озеру, и Лотти вымыла руки. Корран стал разворачивать пакет с сэндвичами, положив его на выступ скалы.

– Сэндвичи совсем обыкновенные, – предупредил он, протягивая ей раскрытый пакет.

Лотти взяла сэндвич и уселась на скалистый выступ рядом с Корраном.

– Отлично, – сказала она, не в силах поверить, до чего проголодалась.

Сэндвич представлял собой кусок сыра между двумя ломтями магазинного хлеба, но Лотти наслаждалась едой как никогда. Она очень хорошо себя чувствовала, сидя здесь, на свежем и немного прохладном воздухе, в котором витал едва слышимый запах торфа.

Лотти сняла платок, и ветерок взъерошил ее волосы. Откусив от сэндвича, она повернула лицо к солнцу, едва проглядывавшему сквозь облака.

– Хорошо, – пробормотала она, хотя принцессам запрещено разговаривать с набитым едой ртом. Ерунда! О манерах она вспомнит, когда вернется домой, но сейчас может делать все, что захочет.

Корран налил кофе из термоса в пластиковые кружки. Поставив термос, он смахнул паутину с плеча Лотти.

– Ты испачкалась, – сказал он.

Его прикосновение было небрежным, но Лотти насторожилась.

– Вот что происходит, когда пытаешься избавиться от сорокалетней грязи, – произнесла она, смутившись и обнаружив, что вдруг у нее перехватило дыхание.