На этом моя обвинительная речь грозила захлебнуться. Что-то запас фраз, заготовленных во время дороги сюда, закончился. Но я могла поклясться, что произвести впечатление на Людкиного босса получилось. И он даже, был момент, немного растерялся. Правда, быстро взял себя в руки, а потом тоже рассердился.

– Что, что? Да вы кто такая?..

– Забыли?! Я Людочкина подруга!..

– А то, что еще и моя сотрудница… новая?..

– Это ерунда, и вы меня с мысли не сбивайте…

– С одной проблема на проблеме, возомнила о себе, так еще и подругу мне подкинула… И не ясно еще, кто хлеще!.. Или это для того, чтобы устроить развеселую жизнь?! А я бы потом с отчаяния принял вашу «подругу» с распростертыми объятиями? Не выйдет! У меня стальные нервы. А если допечете, то уволю…обеих!

– Прекратите оскорблять – вы не имеете на это права! Это у меня к вам претензии, что ведете себя, как последний мерзавец.

– И вы считаете себя адекватной?

– Речь сейчас не обо мне, а о Людмиле. Вы поступили с ней мерзко. Вы…вы…

– И что же, я?.. Всего лишь, держу между нами расстояние. Но почему вы-то во все это встреваете? Какое ваше дело? У вас сейчас вполне определенная задача – заменить Людмилу на рабочем месте. Вот и вспомните, наконец, о своих обязанностях.

– Ах, вот, как! Расстояние он держит! После того, как разбил ей сердце! Нехороший вы человек!

– Не знаю, что она вам наговорила, но…

– Сбагрили девушку в больницу, а сами…

– Что значит, сбагрил и в больницу? Людмила Семеновна пошла в отпуск, насколько мне известно.

– Это так теперь называется?!

– Послушайте! – посерьезнел он лицом, но гнев с него куда-то схлынул. – Давайте уже успокоимся. И попрошу мне сейчас сказать, намерены вы отработать за подругу неделю, или нет? Серьезно вас спрашиваю.

– А почему я должна за нее отрабатывать? – недоуменно пожала плечами, причем вполне серьезно.

– Например, потому, что вчера подписали трудовой договор.

А ведь, и правда, Аля попросила подписать какую-то бумагу, перед тем, как взяла у меня номер личного телефона. Но это ничего не значило для меня в тот момент, да и в этот тоже.

– Знаете ли, нет. После того, как высказала все, что про вас думаю, собираюсь удалиться. И надеюсь никогда больше с вами не встречаться. Прощайте!

И решительно направилась на выход. Но не успела выйти за порог, только-только дверь чуть приоткрыла, как меня грубо отдернули назад.

– Стоять! – сверкал на меня глазами взбешенный мужчина. Ничего себе, темперамент! Или у него нервишки того…вовсе и не стальные, разве что в его воображении когда-то такими были. – Простимся, когда обязанности по договору исполните. А сейчас, марш на рабочее место!

Это он серьезно? Чего хотел добиться? Да я только сильнее сердиться начала. А этот негодяй еще руки снова принялся распускать. Подтянул меня сначала к столу секретаря, а потом и в кресло толкнул.

– Вот! Сидеть и работать. А я обедать. Голоден, как волк. Приду и проверю, что вы здесь мне наработаете. И помните, я страшен в гневе, – и как в подтверждение этих слов недобро на меня оскалился и рявкнул так, что в окнах стекла задребезжали. – Аля! Подойдите сюда! Введите в курс дела…Ольгу!

О! Имя мое вспомнил. А потом этот психопат развернулся и вышел, хлопнув дверью. Нет, где это видано, чтобы силой принуждали сотрудников к труду? Я же ему русским языком сказала…о, а это что такое? Это он здесь бросил свой портфель? Занятно! В первый раз меня видел, нет, во второй, но не суть. Как же он так погорячился? Этот ненормальный оставил меня со своим портфелем, своего врага, а я же этого ничуть не скрывала.