— Так кто тебя ударил, радость моя? — опять спросил старший Чаровский.

— Сюанка. Луза ула. Луза аошая. Пойя пахая, — объяснила Ириша, сосредоточенно проговаривая каждое слово.

— С кем вы оставили девочку? — спросил Борис Иванович у меня.

— С Луизой. Рома сказал, что можно ей доверять. Но я все же нервничала.

— Понятно. Семен, позовите Луизу, — приказал он дворецкому, стоявшему в дверях столовой.

— Боря, да что стряслось? Не стоит все это твоих нервов. И вообще, Наталья, почему твоя дочь бегает по дому? Ты так плохо ее воспитываешь, что она не знает элементарных норм приличия? — тараторила Светлана Дмитриевна, бросая гневные взгляды на меня.

— Ты можешь помолчать, Света? — резко заткнул ее хозяин дома.

Женщина чуть не подавилась воздухом. Не часто муж позволял себе так разговаривать с ней при посторонних.

— Боря… — начала она, но ее прервал резкий голос:

— Я. Приказал. Тебе. Помолчать!

— Де? — испуганно ойкнула Ириша.

— Все хорошо, солнышко. Деда ругается не на тебя, — совершенно другим тоном произнес Борис Иванович.

— Оешо, — серьезно кивнула кроха. — Луза аошая, — напомнила она деду как раз вовремя, горничная уже зашла в комнату.

— Вам было поручено присматривать за Ириной? — сухо спросил хозяин дома.

— Да, господин Чаровский, — кивнула бледная до синевы девушка.

— Тогда почему вы оставили ее?

— Мне приказала Полина Аркадьевна. Она сказала, что меня направили в розовую гостиную. Светлана Дмитриевна рассыпала там жемчуг, и нужно его собрать.

— И что, кроме вас, это было сделать некому? — мрачно уточнил Борис Иванович.

— Я не знаю. Но Полина Аркадьевна сама осталась с Иришей.

— Но вы не могли не слышать крик девочки. Почему не вернулись?

Казалось, девушка побледнела еще сильнее.

— Меня силой задерживал Филипп, — дрожащим голосом проговорила Луиза, непроизвольно потирая запястья, на которых уже проступали следы синяков.

— Значит, так. Решили саботировать мой приказ, Светлана Дмитриевна? Это вы зря, — голос хозяина дома обжигал холодом.

— Боря, зачем при посторонних? — недовольно спросила свекровь. — И из-за кого? Ну, привезли к нам какую-то малявку? И что?

— Не смей так говорить о собственной внучке! — рявкнул мужчина.

— Да неизвестно от кого нагуляла ее непутевая мамаша. Вся в собственную мать. Как сама родила без мужа, так и Наташка пошла по ее стопам…

— Замолчи, женщина, — прорычал старший Чаровский. — Иначе я за себя не отвечаю.

— У мя есь па! — гордо выдала маленькая проказница, так и сидевшая на руках у деда.

Только эти слова не убедили ее бабушку.

— Но я не лю па! Не лю! — опять заплакала Ириша, уткнувшись в шею деда.

— Ну что такое? Не плачь, маленькая. Деда не даст тебя в обиду, — пообещал Борис Иванович внучке.

***

Малышка почти успокоилась на руках деда. Она вцепилась в его плечи и что-то шептала на ухо. Хотелось бы понять, какие тайны сейчас выдает эта кроха.

Мужчина с Иришей на руках вышел из столовой и поднялся по лестнице, в сторону нашей комнаты. Только они прошли мимо.

— Борис Иванович, — окликнула я мужчину, — наша комната тут.

Свекор застыл, мрачно посмотрел на Романа, который шел за нами.

— Сам пока не разобрался с этим. Кажется, и это фортель от мамы.

— Сама напрашивается… — мрачно проговорил хозяин дома.

— И что ты сделаешь ей? — хмыкнул Ромка.

Ответить мужчина не успел. Иришка встрепенулась, резко высвободилась от рук деда и кинулась в нашу комнату.

— Тики! Пойя выинуя Тики! — опять заистерила девочка.

— Ириша, мы обязательно найдем Тики, — пообещала я, хватая дочку, которая готова была сигануть в раскрытое окно за любимым мишкой.