Монтегрейн забрался в экипаж следом, надо признать, довольно ловко, учитывая состояние его ноги.

Мэл поспешила отвернуться к окну. Дыра в ауре в районе колена мужчины упорно притягивала взгляд, а пялиться на чужие увечья было бы верхом бестактности.

Оливер и Дафна также заняли свои места.

Тронулись.

7. Глава 7

8 месяцев спустя после Бала дебютанток

Холмск, Столичный округ, королевство Мирея

— Здесь? — недоверчиво спросил Рэймер.

В ответ на его голос тут же откликнулись лаем собаки. Где-то хлопнули ставни, а псин обложили бранью и, судя по сменившему лай скулежу, добавили пинком — за то, что мешают честным людям спать.

Монтегрейн передернул плечами: как бы и им не прилетело, как этим собакам. Вдвоем, ночью, улизнув от охраны — если что случится, пенять будет не на кого.

Подъехав ближе, спутник поровнял своего коня с конем Рэймера. Закрутил головой по сторонам, вглядываясь в окрестности. Толку-то: уличное освещение в мелких городках — роскошь, а луну почти полностью заволокли тучи. Даже привыкшие за время пути к темноте глаза улавливали лишь силуэты домов и заборов по обе стороны от узкой немощеной дороги.

Друг на своем жеребце тоже виделся лишь неясным силуэтом. Сгорбленный, завернутый в необъятный шерстяной плащ с капюшоном, он напоминал гигантского ворона, зачем-то взгромоздившегося на спину лошади.

— Кажется, здесь, — голос из-под плаща прозвучал глухо. — Она писала: пятый дом от главных ворот…

— Здесь нет ворот, — огрызнулся Монтегрейн и, не дождавшись ответа, спешился.

Несколько минут назад они проезжали какие-то кривые столбы. Но к ним не прилагалось ни ворот, ни ограды. Могли ли местные называть их воротами по старой памяти?

Принц тоже слез с коня. Правда, в отличие от спутника, медленно и неловко. Держался в седле Конрад отменно, а вот со спуском и подъемом были проблемы.

— Может, это вообще ловушка?

— Нет, — уверенно возразил принц и пошел вперед, подхватив своего коня под уздцы. Рэймеру ничего не оставалось, как последовать за ним. — Это была записка от нее. Я сам учил ее грамоте — ее почерк.

— Сам учил, — вполголоса передразнил Монтегрейн. Когда Конрад радостно сообщил ему, что одна из служанок передала записку от Алиссии, он почему-то даже не подумал, что возлюбленная друга, по идее, и не должна была уметь читать и писать.

Ночной воздух пробирал холодом до костей. Можно было бы магией разжечь огонь прямо на ладони — осветить путь и согреть хотя бы руки, — но Рэймер опасался «хвоста» и не хотел рисковать.

Эта ночная вылазка не нравилась ему с самого начала. Прошла всего пара недель с тех пор, как король сменил гнев на милость и отменил старшему сыну домашний арест. И вот они уже мчатся невесть куда среди ночи, получив невнятную записку через одну из горничных.

От охраны, решившей сперва, что друзья отправились на вечернюю прогулку по столице, удалось оторваться еще в городе — не впервой. А потом Рэймер всю дорогу держал вокруг них щит, пряча беглецов от посторонних глаз. Так что риск слежки все же был минимален. А вот последствия по возвращении не хотелось и представлять.

Будет чудом, если его величество еще хоть раз подпустит ненадежного, по его мнению, человека к сыну. Конечно же, Конрад попытается взять всю вину на себя, но в то, что Монтегрейн останется при этом в глазах короля невинной овечкой, верилось с трудом.

Черт бы побрал эту принцеву любовь!

— Сюда, — шепотом позвал Конрад.

Рэймер двинулся за ним, все еще мысленно чертыхаясь.

***

В пятом по улице доме не спали. Через неплотно прикрытые ставни в темноте был отчетливо виден тусклый свет. Свечи. Рэймеру захотелось стукнуть себя ладонью по лбу — тут не было даже магических светильников, хотя те стоили недорого и уже много лет имелись в домах мирейцев повсеместно. Это же какая тут должна быть бедность, что хозяева не могли их себе позволить?