"Ей даже за книжки не расписаться, когда я рядом?

Обрадоваться тому, что волную её?

Или только зря сам же себя обнадёжу?".

Снова подойдя, я накрыл её дрогнувшую ладошку. По венам пронёсся электрический разряд, преобразовывая кровь в магму. Во рту пересохло из-за того, что Русалочка рядом. Она мне сном казалась... Удивительной фантазией. Единственное, что хотел - прижать к себе. Удостовериться в том, что Трофимова реальна. Вдохнуть её...

Умирал ведь именно оттого, что не мог больше дышать её запахом.

Бесшумно выдохнув, я, наконец, собрался и сжал музыкальные пальцы. Быстро вывел нужную подпись. Брови Забавы удивлённо подлетели вверх, когда я отошёл и дал ей увидеть, что воспроизвёл её подпись как нечего делать.

"Как могла забыть о том, что я её придумал?

Я учил тебя расписываться, Трофимова!

Было так же, как секунду назад… Рука в руке. Ты - близко...

Раз двадцать, возможно, больше.

Пока ты не научилась. Чёрт..."...

После того, как библиотекарша вынесла стопку учебников, я забрал их... Ради них и пришёл. Забава бы точно надорвалась, неся, своими маленькими ручками, книги через все коридоры, лестницы и лестничные пролёты. Направляясь к выходу, я поморщился даже от мысли о том, что, уставая и испытывая боль в спине и руках, Забава могла бы упрямо тащить книги сама.

"Оставить бы её тут!", - Злился я на ходу, но на кого именно - не знал. То ли на себя, что никак не отпустил и помнил о Забаве даже спустя хренову тучу времени. То ли на неё за то, что память у неё оказалась хуже, чем у золотой рыбки.

У самых дверей, прикрыв глаза, я сложил в голове все ругательства, которые знал, но…

— Идёшь? - спросил недовольно, словив её удивлённый взгляд.

Забава неуверенно сдвинулась с места. Подошла и пухлые розовые губы дрогнули в робкой улыбке. Опустив взгляд на них, я застыл, не понимая, что мне делать.

"Поцелую - плохо, начну обвинять - плохо. Что первое, что второе - нежелательно.

Поцелуй...

А схренали я его откидываю, как что-то ненужное?

Вдруг поцелуй разрушит «заклятие» и она меня вспомнит?

Как почувствовав, что во мне что-то поменялось, Забава поспешно отошла.

Смотря ей вслед, я посмеивался про себя.

"Весело.

И куда она? Разве знает дорогу к своей комнате?".

— Шёл бы ты за ней, Кирилл, - внезапно посоветовала мне Валентина Георгиевна.

Я посмотрела на неё с вопросом и библиотекарша, поправив очки на крючковатом носу, пояснила:

— Заплутает. Потом днём с огнём не сыщешь.

— Точно... - очухался я. –...Спасибо, Валентина Георгиевна.

— Не за что, мальчик мой, - улыбнулась женщина и с хитринкой добавила:

— Понравилась тебе ваша новенькая? Что-то ты задумчивый больно.

Кривовато улыбнувшись, я невежливо проигнорировал вопрос пожилой женщины и вышел из библиотеки. Увидел, что Трофимова уже бежала ко мне навстречу, походу поняв, что без меня ей комнату не найти. Придержала для меня дверь, при этом на всегда соблазнительных для меня губах снова заиграла застенчивая улыбка. Пройдя на опасном расстоянии, я снова задержался на зелёных, как колдовской лес, глазах.

"Интересно помнишь ли ты нашу первую встречу, Забава?" - Спросил у неё, не спрашивая.

Вкрай застеснявшись, она вырвалась вперёд. Спешно закрыв дверь библиотеки, я всё-таки перегнал Трофимову. Не запомнила дорогу до своей "тридцать второй", но всё равно рвалась вперёд. Всё-таки такая она...

"Глупышка.".

Прошлое...

В выдержанном в серо-чёрной гамме кабинете находились двое. Жгучий брюнет, лет тридцати-тридцати пяти на вид, и выглядящая максимум на тридцать светловолосая женщина. Расхаживая туда-сюда, она то и дело она поднимала со стола стакан с водой. Делала маленький глоток, отставляла стакан и, как не почувствовав насыщения, снова повторяла данный ритуал успокоения. В итоге допив всю воду, женщина, опустилась на край одного из диванчиков и с осуждением посмотрела на высокого по-спортивному крупного мужчину. Делая вид, что не замечал жену, он пролистывал интересующую его информацию на тонком планшете.