- Почти поверил.

- Ладно. Я звоню, вообще-то, чтобы сказать, чтобы ты на середину ноября ничего не планировал. Будут проводины. И ещё… Михаил Захарович просил, чтобы ты ему позвонил. Что-то насчёт стола решить надо. Ну, короче, вы об этом с ним, вроде, уже разговаривали.

- Было дело, - кивнул я и заметил, как дверь подъезда Марьяны резко распахнулась, и появилась сама Марьяна в куртке нараспашку. Без шапки, шарфа и явно заплаканная. Широкими быстрыми шагами, почти переходя на бег, она начала отдаляться от меня, потерявшись между припаркованными машинами. – Лёль, я перезвоню тебе попозже, - бросил я сестре и отключил звонок, выходя из машины.

Первые секунды я растерялся, испугавшись, что вообще потерял Марьяну из виду. Но затем она показалась на другой стороне дороги.

Опустив голову и спрятав руки в карманы все еще не застегнутой куртки, она быстрыми шагами двигалась в каком-то только ей известном направлении.

Я за ней.

Проходя мимо редких прохожих, она отворачивала от них лицо и наспех утирала слёзы.

- Марьяна, - позвал я с надеждой, что она услышит, но девушка никак не отреагировала и продолжала идти без оглядки. Свернула в небольшой парк своего ЖК, но не присела ни на одну из скамеек, упорно идя дальше. – Куда тебя понесло? – буркнул я себе под нос.

Я решил дать ей немного времени, чтобы успокоиться. Обычно людям нужно пережить наедине первую волну слёз и злости, а потом уже можно попробовать их утешить.

Идя за Марьяной следом, я строил разные теории относительно её слёз и побега из дома. Но главной из, конечно, была домашнее насилие. Всё-таки, я был прав, что глаза её не просто так серьёзны и грустны. Дело в том, что дома её бьют. Так? Вот только за что? Девочка учится, работает, судя по крепости пришитых к моему пиджаку пуговиц, хозяйственная. Так какого чёрта?

Нужно узнать её точный адрес и навестить недородителей с целью их перевоспитания. Разумеется, пока Марьяны нет дома.

Или её парень обижает? Вряд ли. Тогда бы она, боясь его ревности, не стала бы садиться ко мне в машину.

Марьяна шла ещё долго, нисколько не сбавляя темп. Я следовал за ней и по маршруту примерно понял, что она идет в сторону старой городской набережной, где осталась лишь старая потрескавшаяся плита и ограждения, убитые малолетними идиотами забавы ради.

Наконец, девушка остановилась у одного из таких ограждений, оперлась о него руками и с тихим всхлипом выдохнула, окончательно выпустив свои эмоции в сторону реки, отражающей свет фонарей противоположного берега.

Я почувствовал себя школьником, который не знает, как успокоить девочку. С сестрой в этом плане гораздо проще – её можно по-свойски сгрести в объятия, пощекотать по ситуации и как-нибудь ласково обозвать, чтобы отвлеклась.

Но что делать с Марьяной?

Неуверенно я подошёл поближе к девушке и коснулся её плеча.

- Марьяна, - произнес я, чтобы она услышала, и, кажется, напугал её.

Резко обернувшись, девушка затаила дыхание и уставилась на меня во все глаза.

- Вы?! Как вы…?! – она посмотрела по сторонам и спешно пыталась отереть слёзы. Будто я их не заметил. – Вы следили за мной?

- Пришлось, - дёрнул я плечом. – Я видел, как ты выбежала из подъезда. Без шапки.

- И каски, - натянуто улыбнулась девушка, и от этой её улыбки мне словно больно стало.

- Что у тебя случилось, Марьяна?

- Ничего, - шумно втянула она носом воздух, предпочитая не смотреть на меня вообще. – Просто вышла погулять перед сном. Говорят, полезно.

- Я видел, как ты плакала. Тоже полезно перед сном?

Марьяна вскинула на меня взгляд, в котором на секунду проскользнула паника.