Три пары глаз выжидающе обратились к Пересветову. Тот, явно понимая, что опять попал не в цвет, неловко полез в небольшую сумку.

– Вы извините, я впервые в вашей компании и порядков не знаю, – пробормотал он и выложил на стол золотые часы «Луч» Ленинградского часового завода на плетеном золотом браслете. Вот…

– Слабовато, молодой человек, – покровительственно произнес адвокат.

– Ну, зачем так, Петр Лукич, – укоризненно сказал Граф. – Очень даже пристойно! Я давно хотел приобрести такие…

– И еще вот, – Сергей Сергеевич протянул имениннику книгу в твердом переплете и с яркой обложкой. – Здесь про одну очень древнюю вещь… Коллекционеру должно быть интересно…

Охотников и Сухомлинов переглянулись, и их взгляды выражали одну и ту же мысль: «Да он полный идиот!» Хотя оба понимали: идиот или нет, неважно, обтешется, а вот то, что папа у него большой начальник – гораздо важнее… Потому и приняли балбеса в свою компанию, пригрели… Но и воспитывать, конечно, надо!

– Книжки читать мы, конечно, любим, – начал адвокат елейным тоном, так он начинал выступление в суде, когда готовился выставить прокурора дураком, предъявив доказательства, полностью разбивающие его позицию. – Только времени не хватает. На книжках ведь много не заработаешь…

Может быть, он хотел продолжить, но оборвал речь на полуслове.

Граф схватил книгу с гораздо большим трепетом, чем только что принимал редчайшие раритеты. Казалось, он забыл про остальные подарки. Внимательно рассмотрел обложку, посмотрел оглавление, пролистнул страницы.

– А ведь в самую точку попал Сергей Сергеич! – произнес он наконец.

– Да что ж это за книга такая, Феликсушка? – удивился Охотников.

– Да, да, про что? – подыграл товарищу адвокат.

– Про мой перстень!

Граф аккуратно положил книгу рядом с антикварными раритетами.

– «Артефакты мировой религии: мифы и реальность», – прочитал вслух Охотников.

Все замолчали, рассматривая нетолстый томик. В центре обложки был нарисован перстень, на котором лев держал в пасти черный камень. Точно такой перстень не раз рисовал Граф, точно такой перстень видел в Эрмитаже Александр Исакович Бернштейн, об этом перстне постоянно рассказывал сегодняшний именинник, завладеть им было мечтой всей его жизни… Это меняло дело и совершенно изменяло оценку подарка!

– Молодец, Сергей Сергеич, сегодня ты обошел на повороте нас, стариков! – уже без издевки произнес адвокат, вертя в руках книжицу. – А кто такой этот Трофимов?

– Какой еще Трофимов? – вскинулся Охотников.

Сухомлинов поднял книгу и показал всем заднюю обложку с фотографией какого-то типичного лоха в очках.

– Он автор этой лабуды… То есть, этой интересной книги… Вот, тут написано: кандидат наук, работал в Эрмитаже, нашел среди архивных экспонатов перстень, фигурировавший во многих легендах, и тщательно изучил его настоящую судьбу…

– Дорогие друзья, мы ведь не в библиотеке! – поднял бокал альбинос. – Всему свое время! А сейчас мы должны надлежащим образом отметить день рождения нашего друга! За здоровье самого компетентного знатока артефактов древности!

Дальше все покатилось по наезженным рельсам. Выпили. Закусили. Еще выпили. Опять закусили. Заглянул директор, спросил, все ли в порядке у уважаемых гостей, не надо ли еще чего-нибудь? Его пригласили присесть и разделить трапезу. Он деликатно уклонился, сказал – дела ждут. На самом деле он знал, что в узкий круг таких людей попадать не надо, потом себе дороже обойдется.

– А помнишь, Феликс, как мы тебе в шестьдесят первом именины праздновали? – сказал вдруг Охотников. – Когда ты имя родовое себе вернул?