– Но это задерживает проход поезда через пески!

– Конечно, но обходится гораздо дешевле. Ведь иначе пришлось бы на каждых пяти верстах пути строить казармы и держать в них партии рабочих, которые были бы заняты только три – четыре дня в течение месяца на расчистке заносов. Бури, вызывающие сильные заносы, осенью и весной случаются довольно редко, а летом и зимой их почти не бывает.

– Действительно, поезд через некоторое время остановился, постоял минут двадцать, потом тронулся дальше, опять постоял и т. д. Поэтому до Чарджуя мы ехали целый день, тогда как в тихую погоду это расстояние проехали бы за четыре часа.

– Приняты ли какие-нибудь меры против выдувания песка из-под шпал? – спросил я. – На насыпях это опаснее заносов.

– Меры приняты, – ответил офицер. – Полотно защищено с обеих сторон пучками хвороста. Опыт показал, что эти пучки нужно втыкать горизонтально, а не вертикально; тогда они держатся хорошо и предохраняют насыпь. Если втыкать их вертикально, ветер выдувает песок вокруг их основания, и они падают.

– Со временем, когда все полотно будет забалластировано, выдувания песка вообще не будет. А от заносов может помочь только насаждение растительности на песках. Сделано что-нибудь в этом отношении? – спросил я.

– Пока еще нет. У станции Репетек мы хотим устроить опытный участок и выяснить, какие травы и кусты скорее всего укрепляются и растут на песках. Предлагают также защищать полотно от заносов установкой решетчатых заборов, как поступают зимой для защиты от снежных заносов на дорогах в России (…).

Из Чарджуя мне пришлось вести свой караван в Мерв, откуда я собирался сделать большую экскурсию на север, осмотреть окончание Мургаба в песках, пройти через последние до впадин Унгуза и по ним на запад в Балханский Узбой. Мы прошли вдоль полотна действовавшей уже железной дороги, и я мог наблюдать те меры защиты полотна от песчаных заносов, которые служба пути применяла по распоряжению ген. Анненкова. Они состояли из решетчатых щитов того же типа, который издавна употребляется для защиты пути от снежных заносов на дорогах России. Эти щиты, поставленные вдоль полотна, задерживали песок, приносимый ветром, совершенно так же, как они задерживают снег, то есть по обе стороны щита. В случае со снегом сугроб нарастает, и, когда щит занесен почти доверху, его вытаскивают и ставят на гребень сугроба. То же имеет место и при песчаном заносе. Но только снежный сугроб даже высотой в 4–6 м весной тает и исчезает, тогда как песчаный остается. И если ставить щиты вблизи полотна, то в течение нескольких лет, переставляя щиты вверх по мере их засыпания, можно создать слишком близко от полотна искусственные барханы, которые неминуемо начнут захватывать и полотно дороги. Необходимо ставить щиты в нескольких саженях от полотна, чтобы барханы, созданные ими, не захватывали путь даже при наибольшей высоте. Это правило на пути через барханные пески от Чарджуя до Репетека не было соблюдено, и щиты в дальнейшем должны были приносить не пользу, а вред. О защите полотна от выдувания песка из-под шпал пучками хвороста сказано выше. Пучки, горизонтально положенные, защищают полотно; но эта мера требует постоянного надзора, периодической смены пучков. Полная балластировка полотна, то есть засыпка его щебнем, более дорогая, но радикальная мера, еще не была выполнена…

Вы помните, Обручев приехал в Туркестан, чтобы помочь генералу Анненкову. «Аспирант при постройке» должен был развеять сомнения в целесообразности строительства железной дороги. Но первые его выводы были самыми неутешительными.