Он коснулся рукой щеки Ксюши, потом погладил её по волосам. Понял – она спит, успокоительное подействовало. Вышел из кабинета, запер дверь снаружи и направился в палату. Поговорив с другими пациентами, узнал, что Ксюшина мать вчера вечером долго говорила по телефону, потом горько плакала… Выходит, именно этот разговор и спровоцировал сердечный приступ. Соседки не знали, с кем она разговаривала, так как выходила в коридор. Потом одна из пациенток вдруг сказала, что мобильный телефон, по которому беседовала Ксюшина мать, так и лежит под подушкой – пусть доктор его возьмёт, отдаст дочери покойной, а то вещь может пропасть…

Рома поблагодарил, из-под подушки достал телефон и небольшую иконку Пантелеймона-целителя, положил в карман и пошёл в свой кабинет.

Ксюша спала. Он снял хирургический костюм, подумал – на сегодня, наверное, всё: операций не будет. Надел свой костюм, из кармана хирургической формы переложил в карман пиджака телефон Ксюшиной матери и иконку, стал будить Ксюшу. Та с трудом проснулась, разлепила глаза. Он поднял её с кушетки как куклу, поставил на ноги и спокойно попросил:

– Ксюшечка, соберись, мы сейчас домой поедем – ты дома поспишь!

Ксюша не возражала, но идти не могла: ноги у неё подкашивались. Ему удалось её растормошить, и он, поддерживая её, повёл к своей машине, усадил на переднее сиденье, пристегнул ремнём, снял пиджак, укрыл её. Повёз домой. А по пути вспомнил, что не предупредил своего руководителя, профессора Иванова о том, что уехал и сегодня его уже не будет, и, скорее всего, не будет и завтра, да и послезавтра тоже. На мобильном набрал номер профессора Иванова, и когда рассказал о случившемся, профессор пытался возразить:

– Роман Владимирович, а график операций?.. Как это не будет? К вам ведь в очередь на операции люди стоят!

– Перенесите, – попросил в ответ Рома, – втисните куда-нибудь, я оперировать не отказываюсь! Скажите, что заболел…

Профессор Иванов обещал подумать, но был недоволен…

К тому чему машина доктора Суворова затормозила у Ксюшиного дома. Рома поставил машину, помог Ксюше выйти, на руках понес её в подъезд. Они поднялись на лифте, и наконец, оказались в квартире. Уложив на диван, он укрыл её одеялом и прошептал:

– Спи, моя хорошая…

Сам пошёл на кухню, включил чайник, вскипятил воду, сделал себе чашку растворимого кофе, бросил в чашку три куска сахара, сел на кухонный диванчик и задумался. Потом вспомнил про телефон Ксюшиной матери, встал, нашёл в гостиной свой пиджак, достал из кармана телефон и вернулся в кухню. Опять расположился на кухонном диванчике, сделал большой глоток кофе, закурил сигарету и включил телефон. И сразу же увидел неотвеченный вызов – вчера в десять часов вечера, номер был ему незнаком. Этот номер, судя по коду, не принадлежал ни одному из известных мобильных операторов, да и не городской это номер. Может быть, всё-таки и городской, но не московский точно, и даже не российский… Что это за номер, кто мог звонить Ксюшиной матери с такого странного набора цифр?

Рома стал смотреть дальше. Около восьми вечера Ксюшина мать звонила на неизвестный ему мобильный номер, говорила более пятнадцати минут! В этом телефоне почему-то не было телефонной книжки, и Рома, просматривая входящие и исходящие вызовы, искал знакомые номера. Чаще всего Ксюшина мать звонила на тот мобильный номер, с владельцем которого разговаривала вчера вечером, и на мобильный номер Ксюши, и ещё на пару московских городских номеров, вероятно, подругам или родственникам.

Чей же это может быть номер, с владельцем которого Ксюшина мать разговаривала так часто? Потом сообразил, достал из Ксюшиной сумки её мобильный, включил, стал листать записную книжку и увидел ту самую комбинацию цифр, по которому так часто звонила Ксюшина мать. Это был номер Полины, сестры Ксюши! Теперь-то всё понятно…