Игорь.

Прикрыла глаза.

Надо же, я даже не удивлена. Сейчас он спросит какую-нибудь ерунду, просто потому что вспомнил ночной разговор, и ему вдруг срочно потребовалось убедится в том, что между нами всё по-прежнему. И очень хорошо, что я не успела толком проснуться и проанализировать случившееся - в этом полубредовом состоянии я почти ничего не чувствую...

Откинулась на подушку, прижала мобильник к уху, чувствуя, как вновь проваливаюсь в тяжёлый беспросветный сон. Усилием воли удержала сознание на краю...

- Да, - голос охрип спросонья, но я даже не стала делать вид, что способна петь соловьём.

Всё-таки жестоко с его стороны...

- Юль, привет! - взволнованный голос бывшего мужа полоснул по сердцу. - Слушай, я сегодня по делам на склад поеду... Может, Юльке купить что-нибудь для школы по закупке? Там тетради, ручки... Не знаю...

Я зачем-то открыла глаза, созерцая мутный потолок. Снова закрыла. Беззвучно вздохнула, чувствуя, как по раскалённой от въевшейся соли щеке катится новая слеза, словно я и не прекращала плакать на время сна...

- Посмотри. И тетради, и ручки.

Только оставь меня в покое...

Игорь облегчённо выдохнул в трубку.

- Ладно! Хорошо! Если ещё что вспомнишь - позвони! - его ощутимо воодушивившийся тон неприятно резанул слух.

- Да. Хорошо. Пока, - я нажала отбой.

Я знала. Знала...

Бессильно повернула голову, зарываясь лицом в подушку. Прислушалась к тишине... Закусила губу, усилием воли пытаясь вернуться в спасительное сонное забвение...

***

- Мааам... Мам! - Макс потряс меня за плечо. - Ты чего всё спишь? Вечер уже почти!

Вечер?!

Я разлепила ресницы. Попыталась пошевелиться, щурясь от яркого света лампы...

Слабость. Ненавистная дурацкая слабость. И в теле, и на душе...

Память нахлынула радостной волной, словно терпеливо ждала весь день, чтобы напомнить о том, что я задала Игорю тот самый вопрос. Нахлынула стремительно и бесповоротно, затапливая сознание и душу, не оставляя ни единого свободного места в мешанине мыслей, царапая оголённые нервы и до агонии зализывая кровоточащие душевные раны. Господи...

- Максим... - прохрипела, ощущая, как скрежещет распухшее горло при каждом вдохе. - Я... спать хочу. Принеси мне воды...

- Заболела что ли? - сын перестал меня трясти, внимательно вглядываясь в моё лицо. - Дать градусник?

Нет. Раньше я даже не предполагала, что подобное разбитое состояние, жар и ощущение плавящихся мозгов может присутствовать без температуры и наличия простуды... Теперь знаю. Четыре года как знаю. Градусник покажет максимум тридцать семь, и ни одни таблетки не помогут прийти в норму...

- Наверное, - я слабо улыбнулась пересохшими губами, сдерживая набирающее обороты желание завыть, зареветь, наорать на Макса, чтобы оставил меня в покое. - Ты... давно пришёл?

- Только что, - сын неодобрительно поджал губы. - Катя сказала, ты так и не вставала...

- Не хочу, - я закрыла глаза, ощущая, как горячие слёзы смачивают сухие веки. Подтянула коленки к груди. - Ничего не хочу...

Макс нахмурился. Совсем как его отец, чтоб его...

- Я салаты поем?

- Конечно! - я закивала с напускным энтузиазмом, как-то по инерции испытывая облегчение от того, что сегодня в доме есть что поесть, и мне не надо стоять у плиты. - И Катю покорми, пожалуйста... Я посплю ещё, хорошо? - я с надеждой уставилась на сына.

- Да спи конечно, - Макс задержал на мне встревоженный взгляд. - Ты хоть переоделась бы, ма...

- Переоденусь. Потом... - я нервно усмехнулась, отсчитывая секунды до того момента, когда снова останусь одна. - Дверь ко мне закрой только...