Чёрт побери, ну как?! Как он мог... Просто перечеркнуть это всё...

- Мам! - сын встал напротив, с тревогой вглядываясь в моё лицо. - Ну чего ты?

- Ничего... - я со всхлипом вытерла ладонью мокрые щёки, громко шмыгнула носом. - Чего он вам подарил хоть, м?

- Кто, папа?

Конечно папа, мать его. "Он" в нашей семье больше ни к кому никогда не относится, да.

- Угу.

- Катьке игрушки какие-то, ещё сладкий подарок с работы привёз, а мне денег...

- Ясно, - я закусила губу, чтобы не разреветься вновь. Сделала ещё глоток шампанского, глубоко втянула носом воздух...

Детям Игорь всегда привозил подарки, да. А меня вот впервые за четыре года решил поздравить... Впрочем, в этом, возможно, есть моя вина - первый год после развода я блокировала его во всех мессенджерах перед любой значимой датой. Может, он тогда пытался... А потом я перестала маяться ерундой, но он больше не звонил ни разу по праздникам до сегодняшнего дня...

- Мама, давай свечки зажжём? - Катя подошла к столу, рассматривая салаты. - И ты мне тарелку не ту дала, я хочу свою...

Поставила бокал.

- Давай зажжём, - я с грустью бросила взгляд на три одинаковых блюдца из сервиза. Отставила одно из них в сторону, подала дочери руку. - Пошли твою возьмём, если хочешь...

Однажды мы поругались с Игорем из-за разных тарелок на праздничном столе. Мне казалось, что нет никакой разницы, если рисунок на них не совпадает, а он, оказывается, всегда считал это признаком дурного тона. Мне тогда было очень обидно от того, что мы поссорились из-за такой ерунды... И на следующий день я купила на последние деньги шесть новых сервировочных тарелок. А он даже не сказал ничего на это, только недовольно поджал губы, словно я снова сделала что-то не так... И это тоже было обидно... Но с тех пор уже много-много лет в нашей семье на стол ставилась посуда только из одного набора. И до сих пор ставится, по привычке...

Катя схватила свою потёртую миску, которую ей ещё на двухлетие дарила бабушка, гордо понесла в комнату. А я полезла на антресоль за старыми свечами - я не доставала их четыре года, с чего бы дочь о них вспомнила вообще? Но пусть будут, если ей хочется...

- Мааа! - сын рявкнул за спиной так внезапно, что я чуть не свалилась с табуретки. - Тут папа пишет...

- Опять?! - задохнулась от самого этого слова "папа", слишком неожиданного в данный момент и в то же время постоянно вертевшегося в голове. Аккуратно слезла со стула...

- Да он просто спрашивает, приходили ли алименты в декабре? Теперь каникулы, неизвестно, когда перечислят, если ещё не перевели...

Поджала губы.

- Нет. Не приходили. Пять рабочих дней по закону, папа получил зарплату всего два дня назад. Так что к середине месяца будут... - я обыскала все ящики в поисках зажигалки. - Но ты скажи, что у нас всё хорошо, деньги пока есть!

- Ладно, - Макс снова уткнулся в телефон, печатая отцу послание.

Вздохнула, присаживаясь на табуретку. Зачем-то взяла мандарин, сиротливо валявшийся на столешнице, принялась бездумно чистить...

После развода я не хотела от него ничего, даже алиментов. Он сам приволок меня, рыдающую в три ручья, к приставам, чтобы я написала заявление, и деньги переводились автоматически с его зарплаты. Я даже не помню, действительно ли я там что-то писала, или этот делал сам Игорь, а я лишь под его маты и крики ставила подписи... Первые месяцы я вообще не прикасалась к этим деньгам, мне казалось, что это какой-то своеобразный издевательский откуп от меня и моих детей. Но нехватка средств заставила потихоньку начать пользоваться новой картой... Сейчас, конечно, я относилась к этому гораздо спокойнее. Но, наверное, если бы у меня была финансовая возможность, я бы отказалась от его денег совсем...