Агате по-прежнему было так.

С тех пор, как она сменила спальню, прошло десять дней. Больше «шаги навстречу» Костя не делал. Появлялся дома даже не каждую ночь. К ней не лез. Игнорировал. Агата хотела верить, что так он смиряется – план не сработал. От «жены» больше дискомфорта, чем пользы. Уже и не то, чтобы очень интересно… Поднывает, как болячка, от которой хочется побыстрее избавиться... 

Если всё так – это прекрасно. Рано или поздно выселит так же, как привёз. Выбросит нахрен. Даст жить.

А пока…

– Тебе идет солнечный свет, сестрёнка…

Агата вздрогнула, поворачивая голову, открывая глаза…

По дорожке к ней, сидевшей на садовой качели, шел Гаврила.

Агата следила, как он приближается, не чувствуя ни особого страха, ни большой радости.

Она начала выходить из дома с его помощью.

На следующий день после того, как Агата перебралась в новую комнату, в дом снова приехал Гаврила. Постучался в спальню, предложил вдвоем прогуляться с Боем.

Первым желанием, конечно же, было отказаться. Но Агата справилась с собой. Нашла силы. Попробовала… Не для привыкания. Просто глупо отказываться. Раз в передвижении по территории она не ограничена – её надо изучить. Костя явно не боится, что она полезет через заборы. Потому что и дом, и поселок – охраняемы. А у неё ни телефона, ни денег, ни пойти ей некуда. Но всё равно лучше знать.

Впервые снова выходить было страшно. Агата, как всегда, чувствовала что спина напряжена, что не хватает и капюшона, и полного обзора. Ладони мокли, кулаки сжимались. В этом доме было особенно сложно, потому что постоянно чувствовалось присутствие других людей, но они оставались безликими и незаметными.

И пусть понятно, что служащие таким образом просто стараются исполнять свои функции незаметно, не тревожа хозяйский покой, но для повышено тревожной Агаты это выглядело, будто из-за каждого угла и куста идёт слежка…

Без Гаврилы она выйти не рискнула бы, а с ним, внезапно, да. Ей нужен был человек, за которого можно цепляться. Костя больше не годился. Он был источником боли, злости и отчаянья. А Гаврила…

На его счет нельзя заблуждаться – Агата прекрасно понимала, но в нем было что-то располагающее. Хотя бы ситуативно. Хотя бы… Чтобы с ума не сойти.

Они гуляли, Агата вела себя дергано, Гаврила делал вид, что не замечает этого. Усмехался еле-уловимо, говорил о чем-то, спрашивал – немного. Когда Агата ёршилась вместо того, чтобы отвечать, снова или усмехался, или в шутку сводил, или тему менял.

Он не то, чтобы выпытывал, скорее отвлекал. Поручение ли это Кости – Агата не знала, но получалось у верного Гаврилы очень даже неплохо.

Настолько, что увидев, как он приехал, через день день, она даже легкое предвкушение испытала.

А на третий раз рискнула выйти уже сама.

Точнее с Боем.

Ей сразу приглянулась массивные качели. Но далеко не сразу хватило смелости присесть на них.

Это казалось чем-то опасным. Будто шаг к привыканию, которого Агата не хотела.

Настойчиво убеждала себя, что всё временно. Всё пройдет. Совсем скоро…

Не была дурой и в самообман не бросалась.

Не случись с ними то, что случилось, не докажи Костя своим поведением, что она для него – не больше, чем прихоть, которой можно распоряжаться на свое усмотрение, у Агаты, наверное, сердце на клочья рвалось от того, что она всё же оказалась в собственной сказке. Но дьявол в мелочах. И в сказки она больше не верила. Ведь в них-то те самые мелочи деликатно упускаются. 

Гаврила подошел, подмигнул, как делал всегда, усмехнулся, следя вместе с Агатой за тем, как приветствовать его несется отбежавший дог…