– Что за надуманные сложности? – вздохнул Игорь. – До сих пор не можешь забыть Катю? Старик, прошло два года, хватит жить прошлым.

Андрей пожал плечами:

– Наверное, ты прав. Я сам себя ругаю за эту недостойную мужчины рефлексию.

– Как твоя симфония? – осторожно поинтересовался Игорь.

Андрей махнул рукой:

– Провалил! Считай, расписался в собственной бездарности! Ладно, не будем об этом! Вот ты говоришь: год был удачным, популярность, деньги, а я за этот год так вымотался… Полный энергетический спад, словно меня жевали челюсти великого и ужасного шоу-бизнеса и выплюнули, и в итоге у меня ни сил, ни вдохновения, ни желаний. Я устал от требований продюсера, устал писать песни для певичек про бесконечные снежинки и любовные переживания! Неужели я учился в консерватории для того, чтобы в итоге сочинять примитивные три притопа – три прихлопа?! Хочется писать настоящую музыку, а не эти распевки!

– Брось, «Снежинки» отличная песня – новогодняя, душевная!

Андрей поморщился, поскольку считал, что давно перерос свои достижения в эстраде, и мечтал уйти в серьезную музыку.

– И потом, за твои «Снежинки» тебе неплохо платят! – справедливо заметил Игорь.

– Вот и Лиза так говорит, – усмехнулся Андрей. – Она считает, что это верный хлеб и глупо завязывать с поп-музыкой. А мои эксперименты в области симфонической музыки считает блажью.

Андрей не стал рассказывать другу, что отсутствие понимания со стороны Лизы – еще одна проблема в числе прочих, априори лишающая их возможный союз гармонии, а с недавних пор, как считал он, и смысла.

– А может, старик, у тебя от твоих успехов просто закружилась голова? Бывает и так! Есть понятие equipped mentally – быть готовым к собственному успеху. Так вот, очень немногие люди готовы к успеху. Зачастую мы легче смиряемся с хроническим невезением, привыкая к нему, воспринимая привычные неудачи, как узор на ковре в своей комнате, а вот именно успех, признание, если мы к этому не готовы, могут стать настоящей проблемой.

Андрей пожал плечами. На самом деле он считал, что никакого успеха не заслужил. Признание, деньги, американский контракт – все это словно какой-то аванс на будущее, который еще придется отработать. А вот получится ли у него – еще вопрос. И от этого внутри всегда живет какой-то страх, что его дарование истончится, вдохновение больше никогда не посетит и от композитора Савицкого останутся только незамысловатые эстрадные песенки. А может, его депрессия объясняется не пустой рефлексией, а состоянием яростного недовольства собой, в котором он существует последний год, с тех пор как задумал «Рождественскую симфонию»?!

– Тебе всего тридцать пять, – улыбнулся Игорь. – Будут еще победы и достижения и в той области, в которой ты хочешь…

– В том-то и дело – мне уже тридцать пять! Хочется успеть сделать что-то большое, настоящее, понимаешь?

– Понимаю, ты всегда таким был – непохожим на всех, бескомпромиссным, неуспокоенным. Черт знает, может, поэтому я с тобой и дружу? Кстати, надо отдать тебе должное, старик, популярность тебя не испортила: ты не забываешь старых друзей и не зазнался, примкнув к звездам шоу-бизнеса.

– Звезды! – фыркнул Андрей. – Мне эти звезды вот уже где! Обыкновенные и зачастую вздорные люди. Да кто вообще придумал это идиотское определение! Звезды – они на небе!

– Кстати, о небе! – оживился Игорь. – Ты так и проводишь все свободное от музыки время: перед телескопом?

– Это единственное, что меня радует, – признался Андрей. – Я так благодарен тебе за него!

Телескоп на прошлый Новый год ему подарил Игорь. По его словам, он долго думал, что такого можно подарить Андрею, у которого все есть, и наконец догадался – телескоп! Получив столь необычный подарок, Андрей сначала очень удивился, но из вежливости решил его освоить и вскоре увлекся астрономией. Теперь он ночи напролет изучал Вселенную.