И за двадцать четыре часа вы не сможете найти в этой толпе своего врага, или свою жену, или соседа. Так что не теряйте время – бейте того, кто попадется под руку! Кто-то в этот момент будет бить вашу жену, так что неважно, что вы побьете чужую жену, важен сам факт драки.

На кладбище покой есть. Если люди живут отдельно… И именно это советуют религии: отрекитесь от мира и удалитесь в пещеры, и тогда наступит покой. Но это будет кладбищенский покой, ваша пещера станет вашей могилой. Потому что некому будет вас провоцировать, некому будет вас оскорблять. Находясь в одиночестве, что вы еще можете делать, кроме как быть тихими? Но это не тот покой, который приносит понимание, это отсутствие жизни, самоубийство.

Попытайся понять свое страдание. Проживи его, погрузись в него очень глубоко, найди его причину, выясни, откуда оно появилось.

Пусть понимание станет твоей медитацией.

И попытайся понять также свое состояние удовлетворения, свое счастье, и ты увидишь их поверхностность.

Когда ты поймешь, что твое счастье поверхностно, а твое страдание очень глубоко – и все это твоих рук дело, – твое сознание может полностью измениться.

Удовлетворенность может заполнить все твое существо, не останется даже маленького места для неудовлетворенности.

Твоя любовь станет самой твоей жизнью. И она останется с тобой. Время будет проходить, но то, чего ты достигнешь, будет продолжать углубляться. Все больше и больше цветов, все больше и больше песен появится из этого.

Это то, что называется просветлением.

Это слово восточное, но само переживание не имеет отношения ни к Востоку, ни к Западу.

Четвертый вопрос:

Ошо,

Я хочу рассказать тебе одну историю.

Это случилось во второй половине июня 1985 года, когда я жил в Раджнишпураме.

Однажды утром, вскоре после того, как я проснулся, я помочился в туалете и вдруг почувствовал, как на меня накатывает волна глубокого расслабления, как это иногда случается на последних стадиях твоих медитаций. Расслабление было полным, мои веки сразу мягко закрылись. Я не мог пошевелиться или перестать ощущать эту волну.

Как только мои глаза закрылись, явился ты во всем своем великолепии. Твое физическое присутствие было таким реальным и опьяняющим – я видел и чувствовал тебя так, словно сидел на даршане в первом ряду. Но через мгновение ты начал исчезать, уменьшаясь в размерах, и твое место стала занимать глубокая чернота. Скоро не осталось ничего, кроме глубокой-глубокой черноты, которой я никогда не видел прежде. Это вызвало у меня чувство ужаса, которое длилось пару минут.

Когда я вышел из этого переживания, я был ошеломлен, потрясен, почти опустошен. Меня переполняла глубокая внутренняя боль; меня трясло, и я был расстроен, поскольку то, что открылось мне в моем переживании, очень сильно на меня подействовало. Мое переживание предвещало физическую смерть твоего тела или, по крайней мере, смертельную опасность.

Я пытался вернуться в нормальное состояние, но не мог разговаривать с людьми. Когда моя подруга заметила, что я встревожен, и спросила, что со мной, я рассказал ей об этом случае. У меня все время было ощущение, что надвигается что-то угрожающее.

В конце дня, когда я работал, внезапно меня снова накрыла волна глубокого расслабления, пришедшая из ниоткуда. Мои глаза закрылись, и прямо передо мной возник яркий пурпурный свет; в этом свете снова появился ты во всем своем великолепии, сиянии. Вокруг тебя с хлопками, словно лопались воздушные пузыри, раскрывались прекрасные цветы – это было нечто психоделическое! Я полностью успокоился и понял, что твоему телу не грозит ничего страшного. Какие бы беды ни обрушивались на тебя, они минуют, и последует еще более замечательный период для тебя и твоих людей.