Обратный путь происходил совершенно без приключений. Мы никого не встретили и даже не почувствовали поблизости. Наконец, мы вышли из леса, и я смог расслабиться.

– Ну и работка же это, людей дурить, – с облегчением выдохнул я.

– У тебя это неплохо получается, Кени, – заметила Ленка. – Но вообще-то, не так уж сильно ты её и дурил.

– Несильно, – согласился я. – Но несколько раз по краю прошёл. Ты мне здорово помогла, твой подход Ондатру очень впечатлил. Не уверен, что у меня получилось бы так легко и небрежно с теми парнями разделаться, и тогда её гораздо сложнее было бы убедить. Что ты там сделала, и почему никаких структур Силы не было видно?

– Потому что там всё было под землёй. Если не замыкать пространство, как мы делали раньше, а искривлять его в какой-то форме, то средоточие этого искривления начинает всё притягивать, а само искривление фокусирует воздействие.

– Это что получается? Всё же можно таким образом получить гравитацию? – задумался я. – Вообще-то, логика в этом есть, гравитация и искривление пространства неразрывно связаны, да собственно, это одно и то же. А сколько силы это забирает? По тебе было совсем незаметно, чтобы ты сильно напрягалась.

– Я там схитрила, сделала не одну большую фокусную точку, а пять совсем маленьких. Ну и в источнике гораздо легче работать. В нормальном поле Силы я даже таким образом вряд ли смогла бы их дольше пары минут держать.

– Всё равно, – заметил я. – Возможности просто поражают. Интересно, кто-нибудь пространством занимается? Хотелось бы поучиться у знающего человека.

– Алина никого не знает, – с грустью ответила Ленка. – Среди Высших тоже никто не знает, она спрашивала. Приходится самой доходить понемногу.

Идти до дирижабля было совсем недолго, и у нас не было возможности обсудить визит к лесным – мы успели только обменяться несколькими словами до того, как подняться на борт. Сразу же после этого команда начала снимать растяжки и отчаливать, и мы с Ленкой разошлись по своим каютам, чтобы спокойно переждать их суету и перекрикивания. Нормально поговорить нам удалось только через час, когда дирижабль уверенно взял курс на Рифейск, а мы вдвоём переместились в кают-компанию.

– Полетишь сюда снова? – поинтересовалась Ленка, возясь с защёлками только что закипевшего чайника. Конструкция была поистине удивительной – на гранитной плите была смонтирована спиртовка, к которой особыми защёлками крепился специальный чайник. Ленку это устройство тоже удивило – по её словам, на «Фрейе» подобных хитроумных приспособлений не было, и камбуз там мало чем отличался от обычной кухни. Вероятно, такая оригинальная система была разработана специально для маленьких курьерских дирижаблей, которых, в отличие от больших грузопассажирских, временами здорово мотало. На нашей «Бодрой чайке» такого, правда, тоже не было – впрочем, она была настолько крохотной, что ей вообще никакого кухонного оборудования не полагалось.

– Зачем мне сюда снова? – не понял я.

– Ну как зачем? С остальными лесными ведь тоже надо договор подтвердить?

– Нет, с ними ничего не надо подтверждать, – отрицательно покачал головой я. – Никто из них от договора не откажется – все они понимают, что отказавшегося сразу же загрызут соседи. Достаточно было убедить Ондатру, что мы в состоянии договор выполнять, а дальше всё само собой образуется.

– А мы в состоянии договор выполнять? – скептически посмотрела на меня Ленка.

– Мне этот вопрос тоже не вполне ясен, – честно признался я. – Что ты можешь сказать о своих возможностях?