– Вы хотите доверить нам охрану поместья? – поразился Эрик.

– Внешнюю охрану и контроль периметра, – улыбнулся я.

– Но почему этого не могут делать ваши люди? Прошу прощения за мою настойчивость, господин Кеннер.

– Всё достаточно просто, – ответил я. – Организация нового независимого подразделения – это всегда масса проблем. У нас даже нет подходящего кандидата на пост командира. А в вашем отряде я уверен, и ваша компетентность как командира у меня не вызывает сомнений. Я предлагаю вам для начала годовой контракт, который в дальнейшем может быть продлён.

– Не вижу причин отказываться. – Ну ещё бы, отряд его не понял бы, вздумай он отказаться. – Но должен вам сказать, что я обещал отряду месячный отпуск. Мы почти непрерывно были на контрактах в течение года, и люди устали.

– Не совсем то, что я хотел бы услышать, но думаю, месяц мы можем подождать, – согласился я. – Давайте обсуждать условия.

Обдумывая этот вопрос в течение нескольких последних дней, я пришёл к выводу, что это действительно удобное решение. Скорее всего, я бы предложил им этот контракт, даже если бы у матери ничего не было с Эриком. Через несколько лет мы либо заменим их своим подразделением, либо превратим их самих в своё подразделение. Вряд ли вольники будут иметь что-то против такого превращения.

– Госпожа Эмилия, господин Генрих, – я встал и вежливо поклонился.

С Багеровыми я встретился в отдельном кабинете ресторана «Ушкуйник», который в своё время достался мне в результате некоторого недопонимания, случившегося у меня с покойным Мишей Тверским. Впрочем, о том, что наша семья владеет этим заведением, знали немногие, и для здешних служащих я числился просто одним из вип-клиентов.

Эмилия Багерова была крупной женщиной с вечно недовольным выражением лица – характерный типаж тех суровых тёток, которые точно знают, как следует жить всем окружающим. Шестнадцатилетний наследник семьи Генрих выглядел как типичный подросток в переходном возрасте, который вынужден выслушивать ту чушь, которую несут взрослые, но при этом не даёт себе труда скрывать своё к этому отношение. Думаю, через год, когда ему исполнится семнадцать и он станет официальным главой, семью Багеровых ждут потрясения и катаклизмы.

Багеровы уселись, и Эмилия заявила раздражённым тоном:

– И с какой целью вы хотели нас видеть, молодой человек?

– Прошу прощения, – извинился я, – очевидно, мне следовало представиться. Моё имя Кеннер Арди, и я глава семейства Арди.

– Я это знаю, зачем вы мне это сообщаете? – отозвалась Багерова.

– В таком случае я буду вам признателен, если вы станете обращаться ко мне как положено. Не «молодой человек», не «юноша», и не «эй ты». Я не многого прошу?

– Хорошо, господин Кеннер, – устало отозвалась Эмилия. – Так зачем вы хотели нас видеть?

– Может быть, сначала пообедаем? Здесь прекрасная кухня.

– Давайте решим наши дела и покончим с этим, – ответила Багерова.

Она сбросила маску гром-бабы и стала выглядеть уставшей, и на грани отчаяния. В глубине души я ей посочувствовал.

– Как скажете, – согласился я. – Собственно, у меня не то чтобы конкретное дело, скорее я бы хотел обсудить в общем ситуацию, которую я не до конца понимаю. Дело в том, что у нашей семьи на руках оказался значительный пакет акций вашего завода. Причём пакет настолько значительный, что это теперь скорее наш завод.

– И это вас не красит, господин Кеннер, – резко отозвалась Эмилия. – Я ваш поступок не могу назвать иначе как хищническим.

– Эээ… – я на мгновение потерял дар речи. – Признаться, это совершенно неожиданное обвинение, госпожа Эмилия. Вы не поясните свои слова? Насколько мне доложили мои люди, эти акции были просто куплены на открытом рынке.