Мэтт пожал плечами:

– Я сделаю все, что в моих силах. Простите, парни. Мне так же невесело осознавать эту перспективу, как и вам.

– А что насчет цыпочки, с которой ты приехал? – поинтересовался Берт. – Ты что, решил заменить Пита на кое-что посимпатичнее?

– Да нет же. Она просто застряла в реке, а я ее вытащил. Она тоже здесь будет жить эти две недели – выбора нет. И, предвосхищая ваш следующий вопрос, скажу: она может заварить приличный чай, но не более того.

– Превосходно, – простонал Берт. – Просто прекрасно.

– Прости, – ответил Мэтт. – Но вышло так, как вышло, и тут уж ничего не поделать.

Две недели… он застрял здесь с хорошенькой блондинкой на две недели – звучит неплохо. Да что это с ним? Он уже второй раз думает об этом. Нужно сконцентрироваться – еще не хватало, чтобы очередная женщина усложнила ему жизнь.

Вернувшись в дом, Мэтт обнаружил Пенни на веранде. Она пыталась подружиться с собакой Дональда. Коротко поприветствовав девушку, Мэтт прошел через дверь. Ему предстояло многое сделать перед сном. Если дамочке скучно, пусть сразу поймет, что вокруг нее никто прыгать не будет.

Мэтт показал Пенни ее спальню – большую, с окнами, выходящими в сад. Комната была самой дальней, если идти от его собственной спальни, и это явно плюс. К тому же там была отдельная ванная. Конечно, для девушки из семьи Хиндмарш-Ферз она может показаться дешевкой, но в Мэйлис Корнер она и на это не может рассчитывать.

И что, черт возьми, она там забыла? Можно спросить, конечно… но ему нужно встать засветло, чтобы убедиться, что первая команда готова заступить на пост, проверить овец… а сейчас еще нужно поесть. Да и гостью накормить – ведь с завтрашнего дня Мэтту предстоит кормить всю команду, так что можно потренироваться.

– Ужин будет через полчаса, в семь, – предупредил Мэтт, бросая вещи Пенни в ее спальне и подивившись тому, сколько пожиток смогла прихватить с собой эта кроха – интересно зачем.

– Я помогу, – робко предложила она. – С удовольствием.

– Я сам. Тридцать минут.

Еще затеет какое-нибудь изысканное блюдо, подумал он, а сейчас главное – быстро поесть и бежать.

– Ах да, – повернулся он к Пенни. – Еда для собаки…

– У Самсона есть еда.

– А, ну конечно, – бросил Мэтт и вышел, оставив гостью распаковывать сумки.

После душа он почувствовал себя лучше – но ненамного. Бросив на сковороду бекон и помидоры, засунул хлеб в тостер и принялся расставлять на столе тарелки.

Ровно в семь вошла Пенни. Она тоже переоделась – в джинсы и футболку – и, по-видимому, приняла душ, потому что ее волосы, стянутые в хвост, все еще были влажными. Мэтт оглянулся, но тут же заставил себя повернуться обратно к сковородке. Девушка выглядела посвежевшей и… симпатичной? Более чем… сексуальной.

«Забудь», – приказал себе Мэтт, глядя на бекон.

– У вас прекрасный дом, – сказала Пенни. – Спасибо, что пригласили.

– У меня в общем-то не было выбора, – резко ответил Мэтт, но, подумав, смягчился. – Простите. Добро пожаловать. И – да – дом чудесен. Будете яичницу? Сколько вам положить?

– Два яйца, пожалуйста.

Девушка босиком прошлепала к скамье, что стояла подле плиты, и села. Наблюдая за Мэттом, она беззаботно болтала ногами.

– Вы можете на ней готовить? Я никогда раньше не пользовалась газовой плитой.

– Это приходит с опытом, – отозвался он, решив не распространяться на эту тему.

– Что еще тут можно делать?

А дамочка-то не из робких, усмехнулся про себя Мэтт, разбивая яйца.

– Сосиски, – ответил он. – Можно еще варить.

– Так вы используете большую печь?

– Обычно нет. Мне подходит и плита. Холодным утром я кладу в печь ботинки. А еще иногда ягненка.