Но эта милашка никакого отношения к Малахову не имела, ее можно было брать и вести в номера.

– Как зовут?

– Агнесса, – зажеманилась блондиночка.

– Что умеешь?

– Любой каприз… – Агнесса взяла Сударя за руку, но вдруг появился Пеликан и запыханно выпалил:

– Там это, менты!

– Ой! – Агнесса отпустила руку, повернулась к Сударю спиной.

Рванули в свои номера и остальные девочки.

– Какие, на… менты? – вскипел Сударь.

Не могло здесь быть ментов. Работа еще не началась, слухи кругами по воде не разошлись.

– Да Малахов, блин!

И Малахова здесь не могло быть. Это чужая для него территория, здесь другие менты заправляют.

– Майор Малахов, Артем Иванович, прошу любить и жаловать! – громыхнул за спиной капитан Прыгалев.

Рослый, здоровый, взгляд – как таран. Он шел впереди, прокладывая путь. Только вряд ли Малахов нуждался в его услугах, он и сам пер как танк. Замыкал шествие еще один опер, такой же внушительной внешности. Вроде как Полковников.

– И что все это значит? – спросил Сударь, стараясь не выходить из себя.

Ситуация патовая. Охрана не сработала, опера прошли через выставленный заслон как нож сквозь масло. Надеяться Сударь мог только на себя и на Пеликана, но Малахов мог справиться с ними обоими в одиночку. В боях без правил мужик участвовал, удар у него невыносимый. Сударь поморщился: печень вдруг разболелась, и селезенка заныла.

– Да вот, к девочкам на часок заехали, – усмехнулся Прыгалев.

– Что-то не видно никого, – повертел головой Полковников.

– А это кто? – посмотрел Прыгалев на Пеликана.

– Макс, не смущай женщин, – качнул головой Малахов.

– Ты бы за базаром следил, – процедил Сударь.

– За базарами у нас ты смотришь, – хмыкнул майор. – За клубами, за притонами…

– Я здесь случайно.

– И мы чисто отдохнуть. – Малахов опустился на диван, забросил ногу за ногу.

– Может, и девочек позвать?

– Жанну хочу, – кивнул майор.

– Какую Жанну?

– Плотникову. Из «Эльзаса».

– Но здесь нет «Эльзаса».

– И Жанны там нет. Ни тебя, ни Жанны… Но мы-то знаем, где ты можешь быть.

Сударь вопросительно глянул на Малахова, но тот лишь свысока усмехнулся. Не станет он делиться своими секретами, выдавать «стукачков». А информаторы у него есть, и желание вредить Сударю никогда не переведется. Не надо было злить его.

Но так Малахов сам во всем виноват. Зачем подвинулся, зачем уступил свое законное место какому-то выскочке из Москвы?

– Ты у меня как на ладони, Сергей Евгеньевич. А душа твоя как на рентгене. Черная у тебя душа, гнилая… Лечить тебя уже поздно, а исповедь твою, так уж и быть, приму.

– Какую еще исповедь?

– Ну, вдруг ты меня «заказать» собираешься. Или уже?… Покайся, пока не поздно. Для тебя.

– Да не «заказывал» я тебя… И не собирался.

– Про Жанну расскажи.

– Зачем?

– Как она к Веригину попала?

– Ну-у…

– Только давай на чистоту. Я должен знать все.

– Зачем?

– Ну что, будем закрывать этот бардак? – спросил Малахов, глянув на Полковникова.

– Вместе с хозяином, – кивнул тот.

– С каким хозяином? Я здесь случайно, – скривился Сударь. Он чувствовал себя ощипанным петухом, которого собирались бросить в суп.

– Как Жанна попала к Веригину?

– Он ее в клубе снял. Она ему понравилась, и он ее к себе забрал.

– И все?

– И все.

– А если вдруг не все?… Сударь, будь другом, не заставляй меня быть зверем! Оставь во мне ну хоть что-то человеческое! – нахально усмехнулся Малахов.

– А что не все?

– Сергей Евгеньевич! – пристально посмотрел на него майор. И при этом словно тянул его за язык, во всяком случае, у Сударя возникло такое ощущение.

– Ну, я решил припугнуть Веригина.

– Как?

– Ну, сказал, что он мне за Жанну должен.