Х. Есиаки рассказывает в своей книге и о подготовленном сразу после первого втором покушении на Сталина. Первого мая 1939 года во время праздничной демонстрации на Красной площади террористы должны были взорвать ни много ни мало… Мавзолей. Накануне праздника террористы были заброшены в СССР, однако с этого момента связь с ними прервалась, и судьба их так и осталась неизвестной. По всей видимости, все они разделили судьбу террористов, заброшенных в район Сочи.

А судьба перебежчика Г. Люшкова сложилась не менее трагически. В 1945 году его тело нашли в Дайрене, близ города Даляня. Он был задушен и сброшен с моторной лодки сотрудниками японской разведки. Как говорится, «он слишком много знал».

Таким образом, кто бы ни вынашивал планы физического устранения «вождя народов», никому это так и не удалось осуществить. И немалая заслуга в этом принадлежала личной охране Сталина. Иногда просто поражаешься тому, как ему удалось выжить самому, отправив на плаху миллионы людей, в том числе и близких своих соратников. В тех же 1937—1938 годах он объявил «врагами народа» тысячи военных, и ни один из них даже не попытался свести с ним счеты. Во всяком случае, автор этой книги не встретил ни одного упоминания об этом.

С началом войны охрана Сталина была приведена в состояние повышенной готовности. Реальная угроза покушения на вождя увеличилась, а Сталин, по свидетельствам очевидцев, стал еще более подозрительным.

Однако, как вспоминает его переводчик В. Бережков, в служебных апартаментах Сталина царила деловая, спокойная атмосфера. Некоторые авторы утверждают, что всех посетителей, даже Молотова, перед кабинетом вождя обыскивали, что под креслами находились электронные приборы для проверки, не спрятал ли кто оружие. Ничего подобного В. Бережков не замечал. «Во-первых, тогда еще не существовало электронных систем, а во-вторых, за все почти четыре года, что я приходил к Сталину, меня ни разу не обыскивали и вообще не подвергали каким-либо специальным проверкам. Между тем в наиболее тревожные последние месяцы 1941 года, когда опасались заброшенных в столицу немецких агентов, каждому из нас выдали пистолет. У меня, например, был маленький «вальтер», который легко можно было спрятать в кармане… Но, приходя в Кремль на работу, следовало спрятать пистолет в сейф. Никто не проверял, сделал ли я это и не взял ли оружие, отправляясь к Сталину».

Конечно, возможности переводчика наблюдать Сталина были ограничены спецификой его работы. Он видел его в обществе иностранных посетителей, где Сталин играл роль гостеприимного хозяина. Когда дежурный офицер докладывал, что гости вошли в Спасские ворота, и до их появления в Кремле оставались считаные минуты, он направлялся в кабинет Сталина, минуя секретариат, комнату, где сидел Поскребышев, и помещение охраны. Тут, по свидетельству Бережкова, всегда находились несколько человек в форме и в штатском, а у самой двери в кабинет в кресле обычно дремал главный телохранитель вождя генерал Власик. Он использовал каждую тихую минутку, чтобы вздремнуть, так как должен был круглые сутки находиться при «Хозяине».

Других членов Политбюро охраняли не менее рьяно, чем самого председателя Совнаркома. И вновь – свидетельство очевидца. Бывший начальник контрразведывательного отдела УНКВД по Хакасской автономной области К. Кислов рассказывает:

«Весной 1942 года в Абакан прибыл член Политбюро ЦК ВКП(б) Андрей Андреевич Андреев с дочерью. Андреев в те годы курировал сельское хозяйство…