- Хорошо, пусть будет так, - кивнула я... Бесполезный спор крал мое время, а мне его и так не хватало.

Первым в окно вылез Грегорик. Вероятно, он боялся, что я не сдержу слово и отправлю его назад сразу, как только моя нога окажется на крыше. Но я не собиралась спорить, знала, как бесполезно убеждать юношу с горящим взором, что его убеждения и стремления ошибочны.

Слуховое окно располагалось довольно высоко, и перед ним стояло высокое деревянное кресло, которое вероятно подтащили к окну много лет назад дети, чтобы было удобнее вылезать. И все еще тощий после рабства Грегорик, привычно наступив сначала на сиденье, а потом на спинку, воспользовался им как лестницей.

Однако, когда я попыталась сделать точно так же, старое дерево не выдержало моего веса и жалобно хрупнув, развалилось...

- Давайте, я вам помогу, - прошептал мальчишка, протягивая мне руку. Но я только усмехнулась. Не такая уж я немощная, несмотря на возраст в два с лишним раза старше...

Подпрыгнула и подтянувшись на руках закинула ногу на высокий подоконник слухового окна. Рывок и вот я уже на крыше...

Довольно сильный на такой высоте ветер тут же рванул подол моего платья в одну сторону, а волосы, убранные в низкий пучок в другую. А я мгновенно озябла. В конце лета ночи в Грилории, несмотря на жалобы вчерашнего монаха, очень холодные. А, судя по чистому, прозрачному звездному небу над головой, сегодня под утро можно ждать небольшие заморозки... Я поежилась... надо было одеться потеплее.

Грегорик же, большую часть жизни проживший в северном Королевстве Кларин, казалось не замечал студеного ветра, трепавшего его тонкие одежды... Он смотрел вокруг на крыши королевского замка и улыбался...

- Знаете, - повернулся он ко мне, сияя широкой улыбкой, - иногда мне казалось, что все мои воспоминания о жизни принца — это сон, который мне приснился после бесконечного, тяжелого дня полного боли и мучений. И только сейчас я поверил, что все это было наяву...

- Боли и мучений? - зацепилась я за его слова. Грегорик часто говорил о своих хозяйках, но о том, как ему самому жилось под властью амазонок он не упоминал ни разу...

- Меня часто наказывали, - кивнул он. - Илайя, передавая меня моей бывшей хозяйке, предупредила ее, что я очень непокорный раб, и нуждаюсь в строгом воспитании и жесткой руке, которая бы постоянно напоминала мне на чьей стороне сила. Хотя моя сестра и сама не гнушалась почесать об меня кулаки...

- Дрянь, - вырвалось у меня.

Грегорик снова улыбнулся.

- Нет, Илайя не такая плохая, - покачал он головой. - Но я это понял только сейчас, когда получил свободу. Она просто помнила гораздо больше нас. Она потеряла гораздо больше нас. И гораздо больше нас хотела все вернуть. И, возможно, если бы у нее получилось, она забрала бы нас с Антосом домой...

- Нет, - не стала я обманывать несчастного, - она никогда не забрала бы вас, Грегорик... Вы для нее были слишком большой угрозой. Она всегда смотрела на вас, как на конкурентов за корону Грилории... Но, здесь не самое подходящее место для таких разговоров. Ты можешь вернуться прямо сейчас. А утром, когда я приду обратно, мы можем поговорить и обсудить все, что тебя беспокоит...

- Вы не пройдете без меня, - напомнил мне Грегорик. - Я провожу вас до тайного хода, и дождусь вашего возвращения, чтобы провести обратно.

И мне снова ничего не оставалось, как согласиться... Я кивнула. И Грегорик, слегка пригнувшись, бесшумно заскользил по крышам, периодически останавливаясь и поджидая меня. После кресла, которое выдержало моего племянника, но не выдержало меня, я двигалась очень медленно, тщательно проверяя крепость черепичной крыши под моими ногами.