В своей деятельности комиссии использовали Инструкцию о работе комиссий о несовершеннолетних от 30 июня 1920 года.

В феврале 1920 года был издан декрет Правительства «О суде над несовершеннолетними», который допускал передачу дел несовершеннолетних в возрасте от 14 до 18 лет в Народный суд, если комиссия о несовершеннолетних установила невозможность применить к ним медико-педагогические меры.

1922 год отмечен усилением карательной уголовной политики в отношении несовершеннолетних. Уголовный кодекс РСФСР (1922 г.) в ст. 18 установил общее правило: к несовершеннолетним в возрасте от 16 до 17 лет могли применяться те же виды уголовного наказания, что и к взрослым, вплоть до смертной казни.

Основные начала уголовного законодательства СССР и союзных республик (ст. 32) и УК РСФСР 1926 года исключили данное положение о смертной казни для несовершеннолетних, что нашло свое отражение и УК РСФСР 1960 г., и УК РФ 1996 г. (п. 2 ст. 59).

Все рассмотренные выше законодательные и правоприменительные акты определили карательную ориентацию правосудия в отношении несовершеннолетних на длительный период с 1935 до конца 50-х годов.

Они утратили силу в связи с принятием нового уголовного и уголовно-процессуального законодательства СССР и союзных республик в 1958–1960 годах и тенденция либерализации законодательства и гуманизации уголовного законодательства в отношении несовершеннолетних получила дальнейшее свое развитие в области назначения наказания и защиты прав и свобод детей и подростков (УК РСФСР 1960 года).

Однако следует отметить, что УК РФ 1996 года несколько утратил элементы гуманизма в отношении несовершеннолетних: это отказ от института отсрочки исполнения приговора, что автоматически усиливает репрессивность в отношении несовершеннолетних, которым ранее такая отсрочка нередко предоставлялась судами (в 90-е годы минувшего века – 17–18 % от числа всех осужденных, 40–49 % – от числа осужденных несовершеннолетних)[7]. Но как положительную тенденцию необходимо отметить, что произошло и некоторое усиление репрессий в отношении взрослых, нарушающих права и свободы несовершеннолетних, их здоровье, честь и достоинство. Это новелла, привнесенная в УК РФ (ст. 131 «Изнасилование», ст. 134), где серьезно увеличены санкции в отношении так называемых педофилов. Общество развивается, развиваются правовые институты и это отрадно осознавать.

Этот суд в теории и практике ювенальной юстиции принято называть уникальной судебной юрисдикцией, и свое наименование он вполне заслуживает по ряду соображений.

Суд для несовершеннолетних сконцентрировал в своей деятельности те признаки, которые были задуманы как противоположность общему (общеуголовному, общегражданскому) суду. Реализация специфических принципов ювенальной юстиции общим судом по меньшей мере затруднительна, а фактически невозможна. Потому и возникла необходимость в ювенальной юстиции с уникальным «детским» судом, действующим автономно от общего правосудия.

История ювенальной юстиции внесла свои коррективы в традиционное представление о бесспорных преимуществах автономного правосудия для несовершеннолетних. В мире существуют варианты судов по делам несовершеннолетних – коллегии, составы судов, рассматривающие дела несовершеннолетних и действующие не автономно, а как часть общих судов.

И все же даже с учетом исторических изменений можно говорить об автономности суда для несовершеннолетних, которая создается комплексом правовых норм (материальных и процессуальных), позволяющих этому суду двигаться в «автономном режиме». Значительная часть этих норм применяется только в правосудии для несовершеннолетних.