Отчаяние, что проиграл так глупо, ярость, злость, сшиблись воедино. В глазах угрожающе быстро начала нарастать красная пелена.

Он закричал страшным голосом:

– Всем из дворца!.. Долтон, уводи людей!.. Сейчас!

Он еще успел услышать голос Тамриэля, затем багровый огонь ударил в мозг и затопил все.

Он ощутил дикую и необыкновенную свободу, ничем не скованную, сладкую и желанную, счастье быть свирепым и безжалостным…

…сильная усталость затопила тело, он ощутил запах гари, воздух, горячий от близости огня, тряхнул головой и увидел сквозь быстро редеющий розовый туман в глазах чудовищные разрушения в зале, где не только столы, ложа и лавки превратились в щепы, но и от величественных колонн остались только пни, а мрамор разбросан по всему залу, везде кровь, тела изуродованы самым страшным образом, многие разорваны пополам, у других оборваны руки или ноги…

От чародея осталась только голова с расколотым черепом, где страшно зияет окровавленный провал, словно кто-то достал его мозг жадной пятерней…

Ютланд содрогнулся, торопливо вытер лицо, чувствуя во рту вкус теплой крови. В соседнем зале грохнуло, через дверной проем ворвалась широкая струя огня и жадно охватила ближайшую мебель.

Когда он выпрыгнул через окно во двор, там шум и гам. К изумлению Ютланда, бывшие заключенные не разбежались, а обезоруживают сдавшихся охранников дворца.

Среди них шумно орал и крикливо распоряжался высокий воин в красном плаще, Ютланд с изумлением узнал Аксиала.

Тот обернулся, глаза его радостно расширились.

– Ты… цел?.. Ну… мы и орлы, оказывается!

– А ты как сюда попал? – спросил Ютланд.

– Я был наготове, – сказал Аксиал гордо. – И когда что-то началось, я с Тугарином… вон он там, видишь?.. и с двумя орлами, которых подыскали за это время, ринулись во дворец с центрального входа…

К Ютланду подбежали Тамриэль, Долтон, Дигарн, Нанекс и другие, побитые, кое-кто ранен, но злые и очень довольные. За их спинами страшно полыхает дворец, народ сбежался со всего города, но все залезли на крыши своих домов, надо следить, чтобы какую горящую тряпку не занесло ветром, а дворец… это не их дело.

Через час он уже взобрался на Алаца, дубинку подвесил к седлу, а лук сунул в чехол за плечи. Аксиал взял его коня под уздцы и вывел на улицу.

Тугарин напрасно тыкал хорту в нос кусок жареного мяса, тот неотрывно смотрел на Ютланда.

– Спасибо, – сказал Ютланд, в груди защемило, странное чувство, никогда раньше не испытывал, – спасибо… что пришли на помощь. Аксиал, уж в этот раз тебя никто не заставлял идти, рисковать жизнью!..

– Никто, – весело согласился Аксиал. – Но разве мы не сумасшедшие герои?

– Теперь ты точно должен остаться, – сказал Ютланд, стараясь говорить серьезно и выглядеть взрослым. – Город без правителя, а это нехорошо. Пока не начались грабежи и беспорядки – берите власть в свои руки. Не ждите, когда прибудет тцарица… Пусть и дальше выращивает тюльпаны. У кого раз отобрали власть, у того будут отбирать всегда, как говорил дед Ро… мой дед.

Тугарин поинтересовался:

– А ты куда?

– У меня долгий путь, – ответил Ютланд.

Аксиал прокричал вдогонку:

– Только свистни, я примчусь!

– А если, – спросил Ютланд, – придется мчаться далеко?

Аксиал картинно улыбнулся.

– Что такое «далеко»?

Едва город остался за спиной, навстречу повеяло теплом прогретой солнцем земли, пошли волны запахов сочной травы, свежей зелени кустарников, древесного клея. С одной стороны потянулись ржавые пашни, затем почва стала суше, каменистей, дорога пошла на подъем, очень медленный, спокойный и такой уверенный, что Ютланд настроился так ехать до ночи, но перевал открылся неожиданно быстро, впереди гостеприимно распахнулась зеленая долина, и дорога ринулась туда с такой поспешностью, словно там могут не впустить, если опоздает.