Она заметила не менее шести микроскопов, стоящих в лаборатории нераспечатанными. Без сомнения, ненужные микроскопы – такой же результат ошибки в распределении оборудования на центральном складе, как и те многочисленные упаковки с продуктами, которыми был загружен экраноплан и где обнаружился один только тыквенный суп. Она поставила один микроскоп на разделочную доску в столовой и выбила окно скалкой.

– Шесть микроскопов, – сказала она Аркадию. – И ни одного стеклышка для образцов.

Она схватила небольшой кусок оконного стекла, сменила перчатки, поправила маску, размазала каплю свиной мокроты по стеклу, установила его на препаратном столике микроскопа и, наклонившись, повертела ручку фокусировки, чтобы мазок оказался в фокусе.

Ничего.

Она схватила стеклышко, подвигала его взад-вперед, чувствуя, как пальцы в перчатках мокнут на верньерах, на ручке тонкой настройки, испытывая то же ощущение, что и на практике в бакалавриате, когда она не в состоянии была найти препарат в фокусе.

– Что там? – спросил Аркадий.

– Ничего. Но это ничего не значит.

Она объяснила ему свою мысль о способе, которым заразились свиньи. Исследуя кровь свиней, Георгий Жженов был на правильном пути, но искал он не в том месте. На Земле, сказала она Аркадию, были болезни, передающиеся от животных человеку. Зоонозы. Вполне возможно, что сводящий с ума грипп был одним из таких заболеваний. Шахтеры кормили свиней сырой рыбой – бесплатный источник протеина, к тому же сам выбрасывающийся на берег, – и инфекция вспыхивала среди животных. Они стали слабыми, хилыми, кашляли, отделяя зараженную мокроту. Возможно, первым заболел человек, кормивший свиней, затем все остальные. А может, люди заразились, употребляя в пищу плохо проваренную свинину. Катя очень надеялась, что там какой-то паразит. Что-то, что она могла бы увидеть под микроскопом. Черви. Споры, грибы, кисты.

– Что-то, что можно предъявить капитану, – добавил Аркадий. Он быстро соображал.

– Это может быть бактерия, – сказала Катя, – или вирус. Размеры вируса, как правило, не больше длины волны света в видимом диапазоне, и ее невозможно разглядеть с таким простым микроскопом. Я смогу точно выяснить, что это, когда исследую образцы в полностью оборудованной лаборатории, но суть не меняется. Это паразитические организмы, которые влияют на поведение хозяев. Вирус заставляет рыбу выбрасываться на берег. Вызывает галлюцинации у шахтеров. Заставляет поверить, что их атаковали. Заставляет некоторых совершать самоубийство. А других – расстреливать собственных друзей. А остальные, я полагаю, разбежались.

– Но у вас нет доказательств.

– Нет. Пока нет. Пока капитан Чернов не найдет пропавших людей.

Капитан никого не нашел. Его поисковый отряд рыскал во всех направлениях и вернулся на станцию с двумя трупами, найденными на отвесной скале, но от нескольких человек не было и следа. Капитан Чернов был убежден, что они были захвачены или убиты нападавшими, но все же выслушал версию Кати, посмотрел записи Жженова и видео коменданта. В конце концов он сказал:

– Заболели свиньи, заболели люди. И вы связываете это с… как вы это назвали?

– Зоонозы.

– Но доказательств у вас нет.

– Пока нет. Но мужчины заболели через неделю после того, как выбросило рыбу. Если они кормили ею свиней, то этого времени достаточно, чтобы инфекция развилась.

– Человек на кране, разве он кашлял? Нет – он сошел с ума. И мертвецы, которых мы нашли, – они погибли либо от собственной руки, либо от пули. А не от паразитов.

– Люди и свиньи биологически схожи, но не идентичны…