– Значит, старшина Кронов, вы тот человек, который мне нужен, – по-военному четко произнес Ронсон, понимая, что от таких людей, как этот Миха, можно добиться многого, если как следует надавить на их тщеславие. – Я хотел бы поговорить с морским народом… или лучше вы поговорите с ними от моего имени, раз вы так хорошо знакомы с ними.

Миха взглянул на него подозрительно.

– О чем? Если тебе нужно просто фотографию… пфф! Полторы тысячи рублей, они придут, ты станешь рядом, а я сделаю снимок. Заберешь домой, на стенку повесишь. «Посмотрите-ка, а тут я с жабоголовыми!» – Он с отвращением плюнул с пирса.

– Я не турист, и фотографии мне не нужны, – сказал Ронсон и полез в карман, мимолетно подумав, что скоро придется покупать шорты, в брюках тут сваришься живьем. Протянул снимок Дэвида Генри собеседнику. – Я ищу этого человека. Он приехал сюда почти год назад, а потом исчез. Родственники наняли меня, чтобы я отыскал его.

Чокнутый Миха взял фотографию и внимательно рассмотрел ее.

– Я не знаю этого парня, – наконец произнес он, – но морской народ может знать. Если парень вышел в море, они его видели. Они знают обо всех, кто выходит в Мировой океан. У тебя есть шоколад?

Ронсон купил несколько плиток Cadbury в магазине при отеле. Он вытащил и показал их Михе. Старик не притронулся к шоколаду, в упор глядя на непонятливого американца. Тогда Ронсон достал из кармана пачку банкнот. Миха еще несколько мгновений помедлил, а потом поднялся со своего табурета.

– О'кей! – сказал он. – Топай за мной.

Бывший старшина пошарил в хижине и вскоре снова предстал перед сыщиком, сжимая в мускулистой руке клюшку для гольфа, – ни дать ни взять истый англичанин. Забрав у Ронсона деньги и шоколад, Миха повел его вдоль пирса, мимо пришвартованных катеров. Матросы с любопытством провожали странную парочку взглядом; кто-то крикнул им вслед что-то по-русски, а другие засмеялись, но Чокнутый только нахмурился, не повернув головы.

Так они дошли до края причала. Легкая деревянная площадка нависала над водой. Старшина-старожил, ухватив клюшку обеими руками, хлопнул по настилу два раза, затем выждал паузу, ударил еще дважды, потом еще. Затем остановился, поглядел в воду и минуту подождал. Затем ударил еще шесть раз точно в такой же последовательности.

– Так ты вызываешь жабо… морской народ? – поинтересовался Ронсон, который начал было терять терпение, ему казалось, что он зря тратит время.

– Да. – Миха оглядывал поверхность воды. – Они чувствуют колебания и приходят посмотреть, зачем я их зову. Потому что никто, кроме меня, этого не делает.

Как только он просигналил в третий раз, над поверхностью, покрытой рябью воды, всего в паре метров от причала появились три синих бугра. Поежившись, Ронсон ощутил, как на него смотрят три пары немигающих тусклых глаз. Несколько минут все, что он видел, – это странные взгляды этих существ. Затем Миха помахал плиткой шоколада, и они подплыли ближе.

– Отвали назад, дай им место, – прошипел Миха. – Пасть не открывай. Они тебя не поймут.

Один за другим обитатели Венеры выбрались из воды, поднявшись на пирс, и встали перед Ронсоном. Каждый был ростом примерно метра полтора. Передвигались они на двух ногах, но на этом сходство с людьми кончалось. Они походили на странную помесь лягушки, саламандры и дельфина. Покатые безносые головы, широкий рот без губ, глаза навыкате, гладкие безволосые тела, обтекаемые и с признаками принадлежности к млекопитающим, крепкие руки заканчивались перепончатыми четырехпалыми ладонями, а ноги – широкими веслообразными ступнями. Короткие спинные плавники на пояснице слегка подрагивали при каждом вздохе существ, а остроконечные хвосты касались мокрых досок. Ронсон не мог уловить никаких анатомических различий, позволяющих определить, мужчины это или женщины, хотя ему было известно, что туземцы двуполы. Все они были без одежды, и в голубоватом паху не обнаруживалось никаких признаков гениталий. Только рисунок из тонких полос и пятен отличал одну особь от другой.