Кинефонографами являются иконические жесты, изображающие движения тела и отдельных телесных объектов человека или животного (возможно, параллельно с речью или с производимыми при этих движениях неречевыми звуками). Ср., например, изображение ходьбы человека попеременным движением указательного и большого пальцев или движением указательного и среднего пальцев либо передачу галопа лошади с помощью быстрого перебирания и постукивания пальцев о некоторую поверхность, то есть с помощью жеста, который сопровождает звук, имитирующий ходьбу или стук копыт. Еще один пример кинефонографа – это имитация детьми движения вращающихся колес паровоза, сопровождающаяся звуками, например чух-чух-чух. Особый подкласс кинефонографов составляют жесты, которые отображают путь и движение человеческой мысли.
Кинетографами являются жесты, изображающие произвольные действия, за исключением собственно движений, и имитирующие траекторию, силу и некоторые другие параметры действий, а также звучания, сопровождающие действия. Примером кинетографов служат жесты, иконически изображающие резание или сгибание предмета, резание ножницами, удар молотка, лепку. Имеются кинетографы, имитирующие петлю или другие фигуры высшего пилотажа, которые исполняет самолет. Есть кинетограф «слушаю» (форма жеста: человек выгибает ладонью ухо в направлении собеседника, удерживая ухо некоторое время в таком положении), кинетографы, изображающие закрываемую с силой книгу или показывающие деньги. В последнем случае икона представляет собой жест следующей формы: указательный (часто вместе со средним) и большой пальцы руки трутся друг о друга, имитируя шелест денег при счете или различных платежных операциях.
Замечание (О соотношении идеографических и кинетографических жестов)
Д. Эфрон, который, по-видимому, был первым, кто выделил разные типы иконических иллюстраторов, специально останавливался на различии так называемых идеографических и кинетографических жестов. Под идеографическими жестами он понимал «gestures which trace or sketch out in the air the path and direction of thought» ‘жесты, которые вычерчивают или схематически изображают в воздухе путь и направление движения мысли’, а под кинетографическими жестами он имел в виду «gestures that depict a bodily action» ‘жесты, которые изображают телесное движение’ (Efron 1941/1972, 10–11).
Несмотря на исходно биологическую, а потому, казалось бы, универсальную природу и способ выражения значения, иконические жесты разных культур в общем случае не совпадают: культурная и языковая специфика сказываются как на физической реализации жестов, так и на особенностях выражаемых ими значений. Именно по этой причине жестовые иконы одних культур не всегда распознаются и понимаются представителями других культур. Так, по данным известной французской исследовательницы Ж. Кальбрис, из 34 французских жестов, большинство которых были иконическими и которые были ею предложены для распознавания венгерским и японским испытуемым, венгры смогли узнать только 11 единиц, а японцы – и того меньше, а именно 6 (Calbris 1990, 38). Даже введение явной подсказки в виде очевидного невербального ключа, указывающего на связь жеста с конкретным объектом-референтом или значением, как правило, не приводило к правильной интерпретации жеста. Например, проведение на уровне пояса ребром руки с опущенной вниз ладонью горизонтальной линии поперек туловища, помимо выражения смысла насыщения или пресыщения (примерное значение – ‘наелся’), интерпретировалось информантами также и совсем другими способами. Одни опрашиваемые трактовали данное движение как имеющее форму прямой линии, проведенной на уровне живота и выражающее идею ‘ниже пояса’. Другие видели в этом жесте линию, фиксирующую середину туловища и передающую идею ‘средне, так себе’, то есть рассматривали данную невербальную единицу как эквивалент французского