В этот момент меня посещает страшная догадка.

— Неужели ты сводишь счёты с моим отцом?! Боже, Эмир, не поступай так! У него больное сердце! Оно не выдержит! Эмир!

Я догоняю его и только хочу схватить за руку, как Эмир разворачивается и, подхватив меня одной рукой, грубо усаживает в кресло, которое стоит у накрытого стола. Эмир облокачивается руками о ручки. Его лицо рядом с моим. Его взгляд прожигает. Пытается подавить волю и заставить не перечить.

Я не могу сделать вдох.

— Не вынуждай меня заставлять тебя замолчать, — сквозь зубы произносит Эмир, скользя взглядом по моему лицу.

В голове проносятся сотни версий и причин моего нахождения здесь. Я всегда знала, что у папы довольно опасная работа, но никогда не думала, что это коснётся и меня. Казалось, так бывает только в фильмах.

— Что мой отец сделал тебе?! А?! Может, он посадил в тюрьму твоего братца?! — выпаливаю с жаром одну из версий и, по изменившемуся выражению лица Эмира, понимаю, что попала в цель. — Сомневаюсь, что он был хорошим человеком, если правосудие восторжествовало!

На виске Эмира пульсирует вена. С рычанием он встряхивает кресло вместе со мной, а затем скрывается в доме.

10. Глава 10

После неприятного разговора проходит два дня. Раз за разом прокручиваю слова Эмира о том, что я лишь приманка, и пытаюсь вспомнить, что папа последнее время рассказывал о работе. Вроде всё было тихо и спокойно, по крайней мере, отец заверял меня в этом.

Получается, брата Эмира посадили в тюрьму несколько лет назад, но он решил отомстить только сейчас? Почему? Или Эмир следует принципу, что месть подают холодной, поэтому нанёс удар, когда никто не ожидал?

Как там папочка? Уверена, он не спит и не ест, волнуясь обо мне. Я не переживу, если потеряю его…

Я вытираю слёзы, понимая, что они здесь не помогут. Мне нужно найти способ отправить хотя бы весточку, что я жива и смогу выбраться.

За эти пару дней Эмир не появляется в доме. Я же вновь пытаюсь проникнуть в его комнату или найти кабинет, но все двери по-прежнему заперты. Я даже беру пилочку для ногтей из чемодана и пытаюсь сломать замок. Ничего не получается. Через несколько минут ко мне подходит медведь из охраны дома и молча смотрит.

— Ладно, уже ухожу, — недовольно произношу я и поднимаю руки вверх.

Медведь хмыкает. Меня это злит. Я разворачиваюсь и, встав на цыпочки, пытаюсь заглянуть в его глаза.

— Вы все пожалеете о том, что удерживаете меня здесь. Ты в том числе, — произношу сквозь зубы и ухожу к себе.

В своей комнате я зло пинаю чемодан, будто это он виновник всех моих бед. Появление медведя говорит о том, что повсюду есть камеры.

В остальное время я слоняюсь по дому и саду, пытаясь зацепиться за любую мелочь, которая может помочь сбежать, но никаких полезных находок не обнаруживаю.

Прислуга продолжает каждый день накрывать стол, хотя никто не притрагивается к еде. На третий день моего голодания, я признаю, что умираю с голоду. Живот скручивается в тугой узел. И кому я делаю хуже? Мне нужны силы на борьбу с Эмиром, а в таком состоянии я готова только горестно вздыхать.

Вечером я сдаюсь и спускаюсь к ужину. Думала, Эмир к этому времени вернётся и будет сидеть за столом, бросая на меня высокомерные взгляды, но его нет. Отчего-то его отсутствие меня расстраивает и слегка пугает. Без Эмира я не узнаю совершенно ничего.

А вдруг он решил больше не приезжать сюда, и я буду волочить здесь своё существование одна? От этих мыслей волосы встают дыбом.

Я сажусь в кресло, пока девушка расставлять еду на столе.

— Как тебя зовут? — спрашиваю её.