Он повел ее на кухню, залез в шкаф над холодильником и достал несколько свечек и огромный фонарь. Из выдвижного ящика вытащил спички.

– У тебя будет светло до вечера.

– Спасибо. А как ты будешь есть?

– У меня газовая плита, – ответил Кирк и кинул взгляд на плиту Уэбба – она была электрической. – Добро пожаловать в гости, – со вздохом произнес он.

Анжелика задумалась. Ей хотелось есть.

– Если свет не включат, я зайду позже. – Она проводила его до порога.

– Позвони, если тебе что-нибудь понадобится, – произнес Кирк.

Он был так близко, что она могла чувствовать его дыхание.

– Хорошо, – прошептала она.

Анжелике хотелось дотронуться до него. Пальцы стремились почувствовать эти сильные руки, мощь его мускулов.

Кирк замер на секунду, и ей стало интересно, мог ли он прочитать ее мысли. Когда он отстранился и повернулся, собираясь уйти, она схватилась за перила – ноги стали ватными. Даже ураган не пугал ее так, как Кирк.

Она глубоко вдохнула. Посмотрев в окно, за пеленой дождя она заметила фигуру.

– Кто это гуляет в такую погоду? – спросила она.

Кирк замер на крыльце. Вскоре из водяной завесы вынырнул мальчик лет восьми.

– Уэбб Френсис вернулся? – задыхаясь, спросил он.

– Нет, он в больнице в Брасельвилле, – ответил Кирк, наклонившись к его лицу. Анжелика подумала, что это помогло ему слышать.

– Он давал мне уроки по скрипке. У меня не было занятий всю неделю. А мне нужна практика, я же буду выступать на фестивале.

Печальное выражение его лица тронуло Анжелику. Кирк взглянул на нее, затем на мальчика:

– Тебе повезло, Сэм, эта девушка играет на скрипке. Она может учить тебя, пока Уэбб не вернется домой.

– Я не смогу научить его играть! – возразила Анжелика. Она никогда ни с кем не занималась. – Он знает основы, позволь ему попрактиковаться. Уэбб будет дома через несколько дней. Он, возможно, только и сможет сидеть в кресле, а Сэм будет его развлекать игрой. Что здесь сложного?

– Я ничего не знаю о детях, – парировала она, взглянув на маленького мальчика.

Он был настолько хрупкий, что Анжелика удивлялась, как он может удерживать скрипку. Затем она вспомнила о том времени, когда была в его возрасте – может, даже младше. Она испытывала такой сильный трепет, беря в руки инструмент, что даже непрерывные упражнения не лишали ее вдохновения. Она была способна чувствовать музыку. Отголосок того трепета, казалось, угас больше десяти лет назад.

– Сэм Таннер, знакомься, это Анжелика Кэннон. Она играет на скрипке и может помочь тебе, пока Уэбб не вернется домой, – произнес Кирк, уже решив, что она согласилась.

– Привет, – сказал мальчик с многообещающим блеском в глазах. – Ты сможешь меня учить?

– Если откажусь, то выставлю себя злодейкой, – пробормотала она.

– Повтори еще раз, – попросил Кирк.

– Не обращай внимания. Думаю, мы можем попробовать, – произнесла она без особого энтузиазма.

– Спасибо, леди. Я пользуюсь скрипкой Уэбба Френсиса, у меня нет своей. Но он разрешает мне.

– Возможно, Анжелика позволит тебе взять ее, – предположил Кирк.

– Ни в коем случае. Она стоит тысячу фунтов стерлингов. Пусть мальчик берет скрипку Уэбба.

– Его зовут Сэм.

– Сэм, – повторила Анжелика, улыбнувшись ребенку.

Она никогда близко не общалась с детьми. Ее жизнь была посвящена музыке.

– Давай в дом, и мы посмотрим. Ты идешь? – спросила она Кирка, когда Сэм скрылся внутри.

– Нет, мне надо еще кое-что доделать. Кроме того, я не совсем хорошо слышу, чтобы наслаждаться музыкой. Если к ужину электричества все еще не будет, приходи ко мне на ужин.

Кирк попрощался с Сэмом, посоветовал ему вести себя хорошо, затем стремительно направился к пикапу.