– Как?

Он не стал притворяться, что не понял вопроса.

– Через пару минут после смерти владыки Кикути ко мне пришло оставленное им послание. В числе всего прочего к нему были приложены коды доступа к вашему поместью. И личные медицинские файлы Нобору.

Недоверие, выраженное даже не взглядом – едва заметным движением пальцев.

«Да, я тоже не понимаю, о чем он думал. Неужели на случай собственной смерти у владыки не было плана надежнее? Союзников могущественнее? Нобору, не ты ли говорил, что из меня только слепое орудие и выйдет?»

Тимур прикусил язык. Сейчас речь была не о его старых спорах. Сейчас речь была вообще не о нем.

– Госпожа, еще раз прошу прощения. У нас действительно мало времени. Вы носите под сердцем наследника династии. Не только статус, положение, власть Кикути, но и их кровь. А значит, завязанные на генетический ключ и сетевой профиль коды доступа.

– Наследные коды Кикути были взломаны. Иначе мятежникам не удалось бы установить контроль над платформами провайдеров и службами жизнеобеспечения.

– В данном случае те, кто не захочет перестраховаться, могут решить просто отомстить, – попытался обойти спорный вопрос взломщик, сыгравший ключевую роль в установлении вышеупомянутого контроля. Но все-таки признал: – Протоколы Кикути не ломали. Владыка Нобору просто отдал, что счел нужным. Когда станет известно, что он оставил наследника, это будет смертный приговор. Вам обоим. Вы согласны?

– Да.

– Когда станет известно, что высокая госпожа – отрекшаяся от помолвки невеста самого Кикути – ожидает ребенка, тайный совет не постесняется установить отцовство любыми доступными им методами. Вы это понимаете?

– Да.

– Чтобы избежать их внимания, необходимо либо скрыть сам факт вашей беременности, либо сделать так, чтобы ни у кого не возникло вопроса о возможном отце. Первый вариант… Я не возьмусь сохранять эту тайну. Я, с переменным успехом прятавший в Паутине два независимых революционных движения, – не возьмусь. Риск слишком велик, а ставки…

Тимур замолчал. Он не хотел думать о ставках. А о том, что должен будет сейчас сказать, думать просто не мог.

– Советник Канеко, – тихим, ясным голосом произнесла госпожа Кикути, – я не позволю прервать свою беременность.

Секунду он смотрел на нее. Сосредоточил на этом миге все свое внимание, всего себя, до конца. Будто собираясь бросить на укрепления боевой планер – напряженно, четко, вихрем в бездну:

– Фудзивара О-Кими, вдовствующая владычица Кикути. Я, Канеко Тимур, прошу вас оказать великую честь дому Канеко и согласиться стать моей женой.

Молчание оглушало. Ее самообладания хватило, чтобы бушующие за опущенными ресницами чувства никак не отразились на лице. Тимур бы, пожалуй, предпочел гримасу гнева или насмешки. Только не эту неподвижную церемонную маску.

Тихо, глухо, стараясь не оправдываться, зачем-то добавил:

– Я смогу вас защитить. Вас двоих.

Она медленно вдохнула – показатели кислорода в крови из желтой зоны вернулись в зеленую. Тимур лишь теперь понял, что последнюю пару минут его собеседница не дышала.

– Господин советник, – плоский, ничего не выражающий голос, – вы оказываете мне честь.

Ну да. И от этой чести благородная дама даже вдохнуть не может.

Недостойный выскочка, варвар-полукровка, необразованный повстанец. Куда уж ему до дочери древних Фудзивара, бывших владыками, творцами, воинами и программистами задолго до колонизации Аканы. Умелая создательница миров, надменная выпускница Академии, ярчайшая звезда в своем поколении, предназначенная в спутницы самому царственному Кикути. Высокородная госпожа Кимико имела все основания считать замужество с наглым пользователем судьбою худшей, чем смерть.